Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

   Контев А.В., Бородаев В.Б.
Верхнее Обь-Иртышье на ойратской карте Джунгарии первой трети XVIII века

   Бородаев В.Б.
Российские военные экспедиции к истокам Иртыша в 1715-1720 гг. и создание карты Верхнего Прииртышья.

   Соколовский И.Р.
Административно-территориальное деление Верхнего Прииртышья в XVII - начале XXI века: опыт исторического картографирования

   Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С.
Поиски древностей в Прииртышье в погоне за "песошным золотом" российскими и европейскими военными и учеными в первой половине XVIII в.

   Резун Д.Я.
Поход Бухгольца и Северная война

   Каримов М.К., Смагулова М.С.
Возведение крепостных сооружений как проявление градостроительного опыта России на востоке Казахстана

   Ананьев Д.А.
К вопросу о компетенции комендантов пограничных крепостей Южной Сибири в первой половине XVIII в.

   Дмитриев А.В.
К вопросу о причинах и обстоятельствах переброски на российские границы в Западной Сибири армейских частей в середине XVIII в. (1744-1745 гг.)

   Овчинников В.А.
Особенности истории монастырей Русской Православной Церкви в Верхнем Прииртышье в XVII-XX вв.

   Скобелев С.Г.
Гибель джунгарского этноса в 1755-1760 годах: численность населения и размеры потерь

   Ведерников В.В.
Рудники Верхнего Прииртышья в системе горнозаводского производства Колывано-Воскресенских заводов (вторая половина XVIII - первая половина XIX вв.)

   Абдрахманов Б.Н.
Казахско-русские взаимоотношения в XVIII-XIX веках в Верхнем Прииртышье

   Матханова Н.П.
Казахи в мемуарах миссионеров Русской православной церкви XIX в.

   Зуев А.С.
Социальное и этническое происхождение казаков Сибирского линейного казачьего войска (по данным формулярных списков 1813 г.)

   Туманик Е.Н.
Участники Общества военных друзей в политической ссылке в Верхнем Прииртышье

   Мамсик Т.С.
Бухтарминские пчеловоды (По материалам Окладной книги Бухтарминской заводской волости 1857 г.)

   Шиловский М.В.
Аграрное освоение Верхнего Прииртышья в XIX - начале ХХ вв.

   Атантаева Б.Ж.
Регламентация российско-китайской торговли по межгосударственным договорам второй половины XIX в.

   Раздыков С.З.
Формирование торгового капитала у казахов степной зоны Западной Сибири в XIX веке

   Дорофеев М.В.
Особенности поземельных отношений в процессе заселения Горного Алтая во второй половине XIX века

   Мусабалина Г.Т.
Городское общественное самоуправление в Восточном Казахстане во второй половине XIX века: исторический аспект

   Дегальцева Е.А.
Войны и их восприятие в Сибири (вторая половина XIX - начало XX в.)

   Селиверстов С.В.
Н.М. Ядринцев: особенности "западнической" тенденции в областничестве (середина 1860-х - начало 1890-х гг.)

   Нурбаев К.Ж.
Тюркские кочевые народы в истории Евразии в свете теории евразийства

   Белянин Д.Н.
"Непричисленные" переселенцы на Алтае во второй половине XIX - начале XX вв.: источники формирования и возможности устройства

   Сорока Н.Н.
Процесс формирования индивидуального пользования сенокосными угодьями в казахском ауле Степного края во второй половине XIX - начале XX вв. (По материалам экспедиционных исследований 1896-1903 гг.)

   Глазунов Д.А.
Подготовка судебной реформы 1898 г. в Степном генерал-губернаторстве

   Кириллов А.К.
Казахи в восприятии русских чиновников податного надзора в начале XX века

   Андреева Т.И.
Первый опыт железнодорожного строительства в Верхнем Прииртышье в контексте транспортного освоения Азиатской России

   Меркулов С.А.
Изучение Монгольского Алтая в истоках рек Иртыш и Кобдо профессором Томского университета В.В. Сапожниковым (по материалам экспедиций 1905-1906, 1908-1909 гг.)

   Касымова Г.Т.
К 105-летию Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Русского Географического общества

   Канн С.К.
Ветеринарное значение Транссибирской железнодорожной магистрали в конце XIX - начале XX в.

   Котович Л.В.
"Природа не только существует, но и меняется": к характеристике экологического сознания (по материалам сибирских сельскохозяйственных журналов начала XX века)

   Кадысова Р.Ж., Мамытова С.Н.
Особенности формирования казахской национальной буржуазии в начале XX века

   Съемщиков Е.А.
Верхнее Прииртышье: административный ресурс Змеиногорского и Усть-Каменогорского уездов 1898-1917 гг.

   Андреев В.П.
Рудный Алтай в процессах модернизации (1900-1930-е гг.)

   Штырбул А.А.
К истории гражданской войны в Горном Алтае и Верхнем Прииртышье: "Сатунинщина" и ее ликвидация (1918-1920 гг.)

   Абдрахманова Г.С.
Применение насилия сибирскими правительствами против мирного населения в годы Гражданской войны

   Сушко А.В.
Деятельность казахской элиты по преодолению межродовых противоречий в процессе строительства Киргизской Автономной Советской Социалистической Республики

   Безверхний А.С.
Кампания по изъятию церковных ценностей из православных храмов в Семипалатинской губернии

   Ескендиров М.Г., Христолюбов А.В.
Семипалатинский государственный педагогический институт в 1930-е -1940-е гг.

   Мамаева Г.Е.
Выселение чеченцев в Семипалатинскую область

   Самаев А.К.
Казахская ирредента и диаспора в КНР и возможность получения ими информации на казахском языке

   Перечень сокращений


Социально-экономические и этнокультурные процессы в Верхнем Прииртышье в XVII-XX веках: Сборник материалов международной научной конференции. Новосибирск: Параллель, 2011. С. 35-37.

Каримов Мухтарбек Карпыкович, канд. ист. наук,
Директор Научного центра исторических и социально политических исследований им. академика М. Козыбаева Семипалатинска государственного педагогического института, г. Семей (Республика Казахстан).

Смагулова Мария Сагиндыковна, ст. специалист
Научный центр исторических и социально политических исследований им. академика М. Козыбаева Семипалатинска государственного педагогического института, г. Семей (Республика Казахстан)

Возведение крепостных сооружений
как проявление градостроительного опыта России на востоке Казахстана

Напряженное политическое положение начала XVIII века вызвало усиленное  строительство крепостей  и  форпостов  на  южных   окраинах  Российского  государства. На  просторах  Прииртышья  появились  первые замкнутые  пространства – фортификационные сооружения, дистанцированные от внешнего мира. Это пространство  образовывало «эндогенную»  среду, созданную  на относительно  небольших   территориях  (до 2 га),  с размещенными  на  ней  разнообразными морфотипами застройками  небольших габаритов. Строительство крепостей  открыло новую страницу  в истории поселений  на этой территории, характеризующуюся  стационарными  постройками  в  определенной  локальной среде, так как ранее здесь кочевали различные племена. С возведением крепостей в Казахстане впервые проникает более передовой  градостроительный опыт России. Вместе с тем эти оборонительные сооружения, возникшие, как опорные пункты во внешнем облике и планировочной структуре, имели  специфические  черты[1].

Строительство укрепленных линий в России имело давние традиции. Оборонительные линии существовали еще во времена Киевской Руси. Создание  их началось с IX в. с возведения укрепленных пунктов и валов, главным образом, на речных рубежах. Широко применялись засеки, которые  устраивались в лесах и представляли собой заграждения из поваленных деревьев, сооружались на скорую руку и имели временный характер. В процессе усиления Московского княжества в XIV в. создается сторожевая пограничная линия по рекам Хопер, Воронеж и Дон. С XVI в. оборонительные линии превратились в долговременную периодически возобновляемую оборонительную систему, которая, кроме собственно засек, вмещала в себя ряд инженерных сооружений. Такова была черта, построенная в середине XVI в. к югу от Оки  и названная впоследствии «Большая засечная черта». Со второй половины XVII в. «Большая засечная черта» перестала играть сколько-нибудь существенную роль. Район столкновений переместился на сотни километров к югу. Здесь возникли новые укрепленные города-крепости, а так же укрепленные засечные черты: Белгородская, Симбирская, Закамская и Тамбовская. Появление систем укрепленных линий стало возможным с образованием централизованного государства, так как само создание крупных оборонительных линий требовало мобилизации массы людей и крупных материальных средств. По мере расширения границ России в XVIII в.  на основе опыта засечных черт возникает система пограничных укрепленных линий, состоявших из крепостей и укрепленных городов, между которыми создавались полевые укрепления, обычно в виде земляного вала, иногда – с деревянным тыном наверху и рвом. Перед рвом устраивались засеки и ставились рогатки против конницы. Через каждые 200-600 метров вал имел выступы в виде редутов, что позволяло оборонять подступы к валу продольным ружейным огнем[2]

В начале XVIII  века при Петре I в России велось исключительно строительство отдельных мощных крепостей по западному образцу, а не пограничных черт, как в XVII веке. В это время на юге Западной Сибири возводятся пограничные крепости: Омская, Железинская, Ямышевская, Семипалатинская, Убинская, Долон – Карагайская и Усть-Каменогорская.

В 1740-е гг. происходит пересмотр  подходов к проблеме сооружения пограничных укреплений. Отдельные пограничные линии начинают соединяться в системы укреплений, которые предназначались для организации комплексного способа охраны границ государства. В планах предполагалось соединить отдельные крепости общими линиями, состоящими из ряда укреплений различной мощности и расположенных между ними фортификационные единиц, которые соединялись бы сплошными рвом и валом. Для начала было указано все дистанции аккуратно осмотреть и описать с показанием всех удобных мест для строительства городов и проживания там людей. Велено было особо учитывать натуральные укрепления для обороны. Для этого важного предприятия приказали отправить из Санкт-Петербурга нарочного искусного инженера, штаб – офицера с надлежащим числом кондукторов и геодезистов. В 1745 г. генерал-майор Х.Т. Киндерман, согласно проведенному им осмотру местности, представил проект линий. Суть документа состояла в том, чтобы между существующими крепостями расположить большие форпосты в 60 верстах один от другого, и между ними – малые, на расстоянии 20 верст. Это упростило бы организацию разъездов от форпостов, которые  задумано было проводить от каждого из них на половину расстояния. Для этого в рапорте от 29 января 1745 г. полковник Т. Зорин, говоря о начале строительства иртышской укрепленной линии Киндерману, объясняет особенности и отличительные  черты в ее застройке: «о сделании здесь …маяков при здешней степной стороне, за обширностью места, оные маяки… каждый на расстоянии по 5 верст… а между 20 вестами иметь форпосты и крепости… к зделанию земляного вала здешняя земля  весьма  неспособна, да и кем оное исполнить, таковых способных (яко - то крестьян) в близости не имеется». Планы крепостей для строительства Иртышской линии свидетельствует о том, что на юге Западной Сибири укрепленную линию планировали возводить в виде непрерывной системы земляных валов. И только в ходе реализации проекта отошли от него и построили отдельные опорные пункты между крепостями.[3]

Таким образом, ввиду обширности обороняемой территории и ограниченности возможностей центральной и местной администрации, были внесены изменения в планы согласно сложившейся ситуации. Вместо сплошной системы земляных валов было решено возводить отдельные укрепления в виде форпостов, редутов и маяков, привязанных к естественным географическим преградам.

В состав Иртышской линии, как сказано выше, вошли крепости, форпосты и станции. Крепости, без сомнения, составляли главные, обширные и сильно вооруженные опорные пункты. Здесь сосредотачивались и более многочисленные поселения, потому что эти пункты назначались исключительно для торговых сношений с соседними народами. Кроме ограды (собственно крепости), в которой помещались преимущественно строения, принадлежащие военному ведомству, имелся еще форштадт, или слобода, запланированная как прилегающая к городу-крепости поселение, укрепленное ретраншементом и реданом. Количество населявших форштадт внештатных казаков регламентировалось в зависимости от величины гарнизона, оборонявшего город. Профиль оград крепостей состоял из заплота с небольшой насыпью, примыкавшей к нему с наружной стороны, со рвом впереди. За контрэскарпом рва, в небольшом от него расстоянии, помещался ряд рогаток, а впереди них – еще ряд рогаток[4].

Редуты по своей форме имели квадратное начертание со стороною около 20 саженей. В углах находились незначительные выступы в виде бастионов. Ограда укрепления состояла из палисада, приспособленного к стрельбе из ружья. С наружной стороны к нему прилегла насыпь со рвом на  грудную высоту. За контрэскарпом находился ряд рогаток и надолб. На башне помещалась каланча, с которой наблюдали за окрестностями. Внутри  редута находились:  офицерские светлицы, солдатская казарма, провиантский амбар, пороховой погреб, конюшня. Вне редута, если он находился недалеко от берега реки – баня[5].

Форпосты по способу их ограждения принадлежали к разряду редутов и отличались от них своей величиной. Так называемые большие форпосты располагались в виде квадрата со стороною в 30 и более сажень. Малые форпосты были меньше редутов. На Иртышской линии находилось 12 форпостов. Из них Осьморыжский, Чернорецкий, Коряковский, Лебяжий, Семиярский, Долонский, Талицкий, Убинский и Красноярский форпосты имели вид регулярного четырехугольника, состоящего из четырех равных куртин, но разной длины, посредством которых смыкались полигоны и составляли четыре бастиона. Профиль укреплений состоял из бруствера с одним или с двумя банкетами и горизонтального рва в 5 футов.

Станции представляли собой редуты со стороною в 10 сажень и выступами на углах. Из них два противоположных имели вид бастионов и были вооружены каждый одним оружием. Другие два выступа были квадратной формы и состояли из казарм с открытой обороной. Вся ограда имела профиль заплота. Внутри ограды, которая обносилась рядом надолб и рогаток, помещались светлица, провиантский амбар, сараи и конюшня. Последние два строения прислонялись к ограде и в стенах проделывались бойницы[6].

На Иртышской линии значилось 20 станций. Из них 19 были построены в виде правильного четырехугольника, и только одна, станция Соленый поворот, представляла собой иррегулярный четырехугольник. Профилем всех этих укреплений являлся бруствером с одним банкетом и горизонтальный ров в 10 футов, прикрытый гласисом. В 1785 г. на этой линии числилось 5 крепостей, 12 форпостов, 20 станций и 1 село. Линия тянулась на 871 версту 395 саженей и включала в себя следующие укрепления: крепость Омскую, станцию Усть- Заостровскую, форпост Ачаирский, село Покровское, станцию Изылбашскую, станцию Соляной поворот, форпост Чарлаковский, станцию Татарскую, станцию Урлютюбскую, крепость Железинскую, станцию Пяторыкскую, форпост Осьморыжский, станцию Песчаную, форпост Чернорецкий, станцию Черноярскую, форпост Коряковский, станцию Подстепную, крепость Ямышевскую, станцию Черную, форпост Лебяжий, станцию Подспускную, станцию Кривую, форпост Семиярский, станцию Грачевскую, крепость Семипалатную, станцию Озерная, форпост Талицкий, форпост Шульбинский, станцию Преснояровскую, форпост Убинский, станцию Барашков, ф. Красноярский, станцию Уваровскую, крепость Усть- Каменогорскую[7]. Таким образом, возведенная Иртышская линия состояла из отдельных укреплений разной мощности,  строилась по типовым проектам: в основном, это были форпосты и станции.



[1] Кочедамов В.И. Первые русские города Сибири. М, 1978. С.57-58.

[2] Муратова С.Р. На  страже  рубежей  Сибири // Научно-методический  и репертуарно-информационный альманах. 2007. №16. С.32-33.

[3] Муратова С. Р. На  страже  рубежей  Сибири. С.35-36.

[4] Там же. С.38-39.

[5] Там же. С.39-40.

[6] Муратова  С. Р. На  страже  рубежей  Сибири. С.43-44.

[7] Там же. С.45-46.

© М.К. Каримов, М.С. Смагулова, 2011
Hosted by uCoz