Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Сибирское общество в контексте модернизации. XVIII-ХХ вв.

   Сложная ситуация с определением статуса и реального положения Сибири в составе Российской империи и СССР, история взаимоотношений русского и коренного населения, демографическое развитие последнего вызывали и вызывают до сих пор ожесточенные научные и политические споры. В последние годы вновь возникли забытые было бездоказательные утверждения о том, что в русское время народы Сибири, как можно понять, в виду особенностей политики государства и взаимоотношений с русским населением, были обречены на медленное и мучительное вымирание. Если до конца 1980-х гг. об этом писали, главным образом, зарубежные авторы [1], то в последнее десятилетие подобные настроения особенно усилились именно в нашей стране, что можно видеть по целому ряду научных и научно-популярных публикаций, телевизионных, радиопередач и т. д. [2]. Некоторые авторы, ранее описывавшие этническую ситуацию по конкретным районам Сибири в весьма позитивных выражениях, ныне сменили оценки на противоположные. Например, очень ярко эти настроения проявились в ряде статей научного сборника "Народы Сибири: права и возможности" [3]. В подтверждение приводились и приводятся как мнимые, так и действительно имевшие место факты уменьшения численности отдельных народов, этнических групп или коренного населения в целом в пределах границ тех или иных административно-территориальных образований.
   Однако, к сожалению, некритический подход к имеющимся источникам, невнимание ко всему комплексу явлений в этнодемографии, бывших весьма многообразными, в т. ч. и противоречивыми, не позволяют считать такие выводы действительно объективными. Существование в современной отечественной историографии данной негативистской традиции выглядит анахронизмом с учетом того, что даже большинство зарубежных исследователей вынуждены признавать факты и с точки зрения исторической демографии положительно оценивать опыт государственного управления Сибирью, выразившийся в факте роста совокупной численности коренного населения, несмотря на имевшие место и естественно упоминаемые и анализируемые ошибки и упущения [4].
   Если негативные явления в динамике численности получили свое достаточное освещение, то конкретные причины и факторы роста, на самом деле являвшегося главное тенденцией в этнодемографическом развитии, зачастую оставались без объяснений. Рядом исследователей освещалось это явление [5], однако полный, совокупный комплекс условий, причин и факторов роста численности, а также их отражения в конкретных цифровых значениях на протяжении всего периода совместной жизни русского и коренного населения, еще не прослежены. Кроме того, в современной историографии допускаются серьезные ошибки в определениях размеров численности коренных жителей по отдельным территориям даже применительно к XX в. [6]
   Оценивая современное состояние исследований по данной теме в нашей стране и за рубежом, можно сказать, что мы еще недостаточно приблизились к полному и объективному представлению об основных тенденциях и влиявших на них факторах в демографическом развитии коренного населения, которое в значительной степени зависело от политики и управленческой практики государственного центра и в действительности было значительно сложнее и многообразнее, чем бытующие в основной массе исследований представления о непрерывном росте его численности, или, наоборот, о постоянном вымирании коренных жителей. В этой связи очень важно выяснить реальную роль государства в жизни сибирских этносов, влияния последствий его политики на демографическое развитие, дать подобным явлениям объективную оценку. Изучение сибирской этнодемографии становится важной научной задачей, решение которой позволит охарактеризовать значение вхождения и пребывания региона в составе России, дать общие оценки развития коренного населения крупного региона Северной Азии в этот важный исторический период, характеризовавшийся массированной европейской экспансией на обширных территориях планеты.
   Конкретными рабочими вопросами в рамках этой общей проблемы становятся установление действительных, объективных причин и предпосылок как роста, так и колебаний (т. е., уменьшений) численности населения, являвшихся основными составляющими реального процесса этнодемографического развития большинства народов, а также выявление в этом влияний позитивных или отрицательных последствий политики государственного центра и практики местной администрации.
   В этнодемографическом развитии в XVII-XX вв. явно выделяются две основные, казалось бы, взаимоисключающие тенденции, обуславливаемые разнохарактерными событиями и явлениями - постоянный рост совокупного числа (за исключением годов Великой Отечественной войны) и часто имевшие место падения численности отдельных коренных этносов или групп этносов в некоторые исторические периоды. При анализе разнохарактерных источниковых материалов выявляются разноуровневые причины как позитивных, так и негативных тенденций в динамике численности населения в их связи со следующими факторами.
   Процессами ассимиляции как между русским и местным населением (внешняя ассимиляция), отрицательно сказывавшейся на численности всех коренных жителей, так и между последними (внутренняя ассимиляция), что приводило к росту крупных этносов и задержкам роста (вплоть до полного исчезновения) малочисленных народов и этнических групп; процессы ассимиляции были важнейшей, постоянной и характерной почти для всего коренного населения составляющей этнодемографического развития [7].
   Переселениями внутри Сибири, вызванными потребностями хозяйства, климатическими, политическими, административными и иными факторами, что приводило в разных случаях к распылению (например, для тунгусов, селькупов и других), или консолидации этносов (например, для предков хакасов, части алтайцев) [8].
   Угонами иноземными захватчиками и самостоятельными уходами за пределы Сибири, или тогдашних русских границ, под воздействием отношений с русскими людьми, недовольства политикой государства, действиями местной администрации и т. п. (например, для енисейских кыргызов, бурят, "бухарцев" и других) [9]
   Степенью участия коренных жителей и размерами гибели людей во время боевых действий в процессе присоединения Сибири (особенно, енисейских кыргызов, сибирских татар), в ходе войн в последующем (Гражданская и две Мировые войны; особенно, Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг., которая впервые привела к кратковременному снижению совокупной численности коренного населения Сибири и численности большинства крупных этносов), потерями населения из-за тяжелых условий жизни в военные годы, неучастия в воспроизводстве в связи с массовыми мобилизациями на оборонные работы в 1941-1945 гг., вербовками на стройки народного хозяйства в 1946 - начале 50-х гг. (для большинства этносов) [10]
   Политикой государства по изоляции от русского влияния некоторых этносов, что вело к их быстрому росту, в т. ч. за счет отсутствия "потерь" от ассимиляции с русскими людьми (например, для алтайцев) [11].
   Распространенными в конце XVIII - начале XIX в. самоубийствами из-за ломки мировоззрения в условиях массового перехода коренных жителей от традиционных религиозных верований к христианству (например, для якутов).
   Урбанизацией в XX в. и миграциями в связи с получением профессионального образования, поиском рабочих мест и т. д., приводившими к длительному пребыванию из-за этого в иноэтничной среде, что ускоряло ассимиляцию (например, для шорцев, "югов", хакасов и других) [12]
   Политическими и социально-экономическими потрясениями в годы коллективизации (например, для бурят, сибирских татар, хакасов и других) и 90-е гг. XX в.
   Постепенным переходом коренного населения во второй половине XX в. к современному малодетному типу семьи (для большинства этносов).
   Распространенным явлением записи детей от смешанных браков русской национальностью или национальностью, являющейся наиболее распространенной в данной местности (для большинства малочисленных этносов).
   Голодовками и сопутствовавшими им эпидемиями в XVII - начале XX в. (в т. ч. служившими причинами для миграций внутри Сибири), алкоголизмом и другими проблемами медико-психологического характера во второй половине XX в. (особенно, для этносов севера Сибири); анализ степени негативности действия этих факторов очень важен, поскольку в отечественной и зарубежной историографии и публицистике до сих пор потери данного рода считаются наиболее долговременно действующими, тяжелыми и показательными бедами коренных жителей в условиях пребывания их под властью Русского государства [13].
   Крещениями, т.е., в основном, включением в состав русского населения (для большинства этносов), или переходом в ислам и исключением в официальной документации из числа ясачных, или из состава отдельных этнических групп, что приводило к быстрому росту ряда этносов за счет соседних (например, томских татар за счет телеутов) [14].
   Уходом мужчин в православные (для большинства этносов) и буддистские монастыри (для бурят и тувинцев) и неучастием в воспроизводстве населения; закрытием монастырей и дацанов в годы Советской власти и увеличением участников воспроизводства населения.
   Прекращением, в основном в XVII - начале XVIII вв., межэтнических столкновений, гибели людей и разорения хозяйств, характерных для дорусского времени (для большинства коренных этносов); отказом от проведения мобилизации в 1941 г. на территории Забайкальского военного округа, предоставлением в 1941-1945 гг. брони от призыва в армию для мужчин призывного возраста из числа малочисленных этносов, использованием коренных жителей Сибири из числа малочисленных этносов в действующей армии, в основном, в качестве снайперов и т. д.
   Процессами выделения в 90-е гг. XX вв. когда-то ассимилированных этносов из состава более крупных (например, телеутов из числа татар, сойотов из бурятского этноса, нескольких этнических групп из состава алтайцев).
   Установлением благоприятных экономических отношений, невысокими размерами налогообложения, влиявшими на состояние и развитие хозяйства коренных жителей (наличие для свободной продажи излишков пушнины после уплаты ясака, рост обеспеченности скотом, закрепление промысловых угодий, рыболовных песков, покосов и пашен, борьба со стихийными захватами их русским населением, стимулирование развития земледелия и стойлового животноводства, снабжение промысловыми орудиями, продовольствием в голодные годы, освобождения от обязательных поставок сельхозпродукции в 30-е гг. XX в. и т. д.); борьба с закабалениями коренных жителей со стороны русских людей (запреты вывоза холопов из числа коренных жителей за пределы Сибири, ограничения в торговле ими, списания долгов коренных жителей частным лицам, прощения недоимок по ясаку и т. д.); все это было единым по Сибири.
   Развитием здравоохранения, борьбой с эпидемиями (карантинные мероприятия, оспопрививание с конца XVIII в., лечебницы с первой половины XIX в., массовое устройство больниц с 20-х гг. XX в. и т. д.), ограничениями в поступлении алкоголя к коренным жителям, мерами по предотвращению самоубийств и т. д. (для всего коренного населения).
   Различным характером автономности для коренного населения на разных исторических этапах (этноконфессиональной до революции и национально-территориальной в Советское время), отношением властей к неправославным конфессиям, созданием письменностей и литературных языков, ведших к дальнейшей консолидации этносов, росту этнического самосознания (для большинства этносов).
   Погрешностями в методиках подсчета численности населения: якобы уменьшение численности населения в конце XVII - XVIII в. по данным ясачного обложения, основанного на принципе учета юрт-семей; неверный учет численности коренных жителей по переписи 1897 г. в связи с принципом определения национальной принадлежности по языку, по переписи 1926 г. и последующих довоенных - в связи с недоучетом желания представителей ряда смешанных групп избежать призыва на воинскую службу, записавшись коренной национальностью; ошибки в подсчетах потерь в годы коллективизации и Второй мировой войны и т. п.), практическими изменениями, связанными с налаживанием государством более достоверного статистического учета, что приводило к последующим изменениям в определениях динамики численности (для большинства этносов.
   Как можно видеть, в Сибири действовал целый ряд взаимосвязанных, иногда вытекавших друг из друга ряд исторических закономерностей, факторов и обстоятельств, которые в разное время вели либо к потерям, в том числе и физическим, либо к росту численности (как совокупной, так и отдельных народов). На часть из них уже было указано отдельными исследователями, часть оставалась без рассмотрения. Выявляя и характеризуя в комплексе основные тенденции в демографическом развитии коренного населения в XVII-XX вв. можно сделать выводы о причинах и исторической закономерности хотя и сопровождавшегося колебаниями, но все-таки заметного роста численности коренных жителей Сибири, в числе главнейших из которых присутствовали также политика и конкретные действия государства. Выделяются общие для всего сибирского населения и частные для групп народов или отдельных этносов причины колебаний на фоне общего роста численности совокупного населения, имевшие место как постоянно, так и действовавшие кратковременно.
   Конкретное и непредвзятое изучение процессов демографического развития сибирских народов позволяет сделать вывод о несостоятельности положения об их истреблении и вымирании на всем протяжении XVII-XX вв. Имевшие место отдельные падения численности объясняются вполне объективными причинами, зачастую мало зависевшими от воли или действий государственного центра [15]. Давая общую характеристику его роли следует в первую очередь указать на усилия по сдерживанию масштабов боевых действий и минимизации потерь численности коренного населения в ходе присоединения Сибири, защите от вторжений иноземных захватчиков, сдерживании в течение длительного времени комплексом мер административного характера процессов ассимиляции коренных жителей, в организации борьбы с голодовками, эпидемиями и т. д. Вместе с тем необходимо отметить, что имевшие место отдельные управленческие ошибки центра и местных администраторов негативно сказывались на демографии некоторых этнических групп (например, бурят Прибайкалья в первые годы освоения данной территории, агинских бурят в начале XX в., ряда других народов в годы Первой Мировой войны в связи с их мобилизацией т. д.).
   В целом, можно сделать вывод, что для коренных народов в составе Русского и Советского государств были созданы такие условия жизни, когда обеспечивались возможности достаточно заметного воспроизводства населения, несмотря на все имевшие место неблагоприятные факторы. Этот исторический опыт является весьма редким в мировой практике примером приведших к положительным последствиям контактов между этносами, находящимися на разных стадиях общественного развития. Он должен помочь планировать политику и конкретные действия государства и общества в наши дни.

  [1] Kolarz V. The peoples of the Soviet Far East. New York, 1954; Conquest R. The last Empire. London, 1962; Conquest R. Soviet nationalities Policy in Practice. London, 1964; George G.S. Siberia. The New Frontier. New York, 1969.
  [2] Пелих Г.И. Селькупы: в сибирской тайге умирает народ // Народы Сибири: права и возможности. Новосибирск, 1997; Малышева М.П., Познанский В.С. Трагическое положение малых народов Сибири в начале 20-х годов XX в. // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: Археология и этнография. № 3. 1998; Исупов В.А. Демографическая катастрофа малочисленных народов Сибирского Севера в 1930-е годы (на материалах Эвенкийского национального округа Красноярского края) // Этносоциальные процессы в Сибири. Вып. 2. Новосибирск, 1998.
  [3] Народы Сибири: права и возможности. Новосибирск, 1997.
  [4] Armstrong T. Soviet Northern Development with Some Alaskan Parallels and Contrasts. Fairbanks, 1970; Conolly V. Siberia Today and Tomorrow. London, Glasgow, 1975; Fondahl G. Native peoples of the Soviet North. А publication of the Center for Northern Studies. Vol. 5. № 1. 1985; Андерсон Д.Дж. Тундровики. Экология и самосознание таймырских эвенков и долган. Новосибирск, 1998.
  [5] Патканов С.К. Племенной состав населения Сибири. Т. I - III. СПб., 1911 - 1912.; Долгих Б.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII веке. М., 1960; Пелих Г.И. Условия возникновения территориальной общины-юрты у селькупов Нарымского края // Уч. зап. Томского госпединститута. Т. XIV. Томск, 1955; Емельянов Н.Ф. Этнический и численный состав коренного населения Томского края в XVII - первой половине XIX вв. // Из истории Сибири. Вып. 19. Томск, 1976; Томилов Н.А. Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVI - первой четверти XIX вв. Томск, 1981; Уманский А.П. К вопросу о численности сибирских "инородцев" в дореволюционной России // Исторический опыт социально-демографического развития Сибири. Вып. I. Новосибирск, 1989; Шаргородский Л.Т. Современные этнические процессы у селькупов. М., 1994; Кривоногов В.П. Этнические процессы у малочисленных народов Средней Сибири. Красноярск, 1998; Кривоногов В.П. Западные эвенки на рубеже тысячелетий. Красноярск, 2001.
  [6] Малышева М.П., Познанский В.С. Указ. соч.; Кышпанаков В.А. Национальный состав населения Хакасии в XX в. // Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. Абакан, 1998.
  [7] Скобелев С.Г. Ассимиляционные процессы в Сибири и их влияния на динамику численности коренного населения в XVII-XIX вв. // Россия и Восток: археология и этническая история. Омск, 1997.
  [8] Скобелев С.Г. Демографические процессы у коренного населения Средней Сибири в XVII-XIX вв. // Этносы Сибири. История и современность. Красноярск, 1994.
  [9]  Скобелев С.Г. Енисейские кыргызы в Восточной Азии // Проблемы культурогенеза и культурное наследие. СПб.,1993; Скобелев С.Г. Позднесредневековые археологические памятники енисейских кыргызов и демографическая ситуация на среднем Енисее в послемонгольское время // Вопросы военного дела и демографии Сибири в эпоху средневековья. Новосибирск, 2001.
  [10] Москаленко С.В., Скобелев С.Г. Потери коренного населения Сибири в ходе боевых действий в конце XVI-XX вв. // Вопросы военного дела и демографии Сибири в эпоху средневековья. Новосибирск, 2001.
  [11] Скобелев С.Г. Система управления коренными народами Сибири в XVII-XX вв. (характер и общие принципы) // Проблемы истории местного управления Сибири конца XVI-XX веков. Новосибирск, 1999.
  [12] Скобелев С.Г. Демография коренных народов Сибири в XVII-XX вв.: колебания численности и их причины. Новосибирск, 1998.
  [13] Скобелев С.Г. Влияние эпидемий на этнодемографическую динамику коренных жителей Сибири в XVII-XX вв. // Историческое пространство России: инерция и трансформация. Челябинск, 2003.
  [14] Скобелев С.Г. Демография коренных народов…
  [15] Скобелев С.Г. Демография как политика. Коренное население Сибири в составе Российской империи и СССР: динамика численности как отражение политики центра // Ab Imperio. № 2. Казань, 2002.