|
|
Предисловие 1.1. 1.2. 1-3 Комментарии 1 2.1. 2.2. 2-3 Комментарии 2 3.1. 3.2. 3-3 3.4. 3.5. 3.6. 3.7. 3-8 3.9. 3.10. 3.11. 3.12. 3-13 3.14. 3.15. Комментарии 3 4.1. 4.2. 4.3. 4.4. 4.5. 4.6. 4.7. 4.8. 4.9. 4.10. 4.11. 4.12. 4.13. Комментарии 4 5.1. 5.2. 5.3. 5.4. Комментарии 5 |
Сибирские переселения. Выпуск 2. Комитет Сибирской железной дороги как организатор переселений. Сборник документов. Новосибирск, ИД Сова, 2006 С. 7-36.
Проблема миграции и адаптации переселенцев на новых местах в настоящее время приобрела новое звучание. Миграции в России почти весь ХХ век имели центробежный характер: районами выхода были области Центральной России, особенно Черноземье, а основным направлением заселения - Сибирь и Дальний Восток. В советское время быстрее всего росло население Крайнего Севера. Сегодняшнее время стремительных перемен, охвативших не только Россию, но и весь мир, обостряет один из главных вопросов существования человека в обществе - процесс его адаптации к новым условиям существования. В истории России уже накоплен немалый опыт помощи государства процессу адаптации мигрантов. Часть этого опыта приходится на период колонизации Сибири. Изучение "переселенческого вопроса" началось еще в дореволюционное время [1]. Вопросы адаптации крестьян-переселенцев из европейских губерний России и взаимодействия с местным старожильческим населением в Сибири и сегодня привлекают к себе пристальное внимание. Предлагаемый читателю сборник документов посвящен деятельности Комитета Сибирской железной дороги (1892-1905) по организации переселений в районы строительства Сибирской железной дороги, а также хозяйственной адаптации мигрантов в местах водворения.
Для мигрантов успешное приспособление к новым условиям жизни - это "адаптация по типу интеграции", осложненное - "адаптация по типу психологической защиты или изоляции" [2]. При первом варианте обычно удается заново обрести прочную безопасность, гарантируемую большим сообществом; при втором безопасность менее устойчива, поскольку ее поддержание зависит от более слабого, ограниченного в своих возможностях социального субъекта - малой обособленной группы. Но адаптация - это порог, который надо переступить не только мигрантам. Принимающее общество тоже должно приспособиться к приезжим и таким образом восстановить баланс безопасности, как минимум, слегка нарушенный их появлением. Успешному освоению на новом месте, как известно, способствует удовлетворение потребностей человека, как основных (витальных), так и духовных. Складывание структуры постоянного населения в процессе колонизации есть не что иное, как актуализация заложенного в ней потенциала, инициирование которого опосредовано условиями колонизируемой территории. Возможные (в рамках данной культуры) варианты хозяйственной адаптации к среде, являясь частью мощного пласта традиционных представлений и стереотипов переселенцев, достаточно консервативны и инертны. Однако известно, что устойчивость любых исторически сложившихся образований зависит от степени их адекватности новым условиям или потребностям. При отсутствии существенных изменений в потребностях, т.е. характере освоения заселяемых земель, единственным серьезным фактором, способным к реальному трансформирующему воздействию на комплекс хозяйственных представлений переселенцев, становится совокупность условий колонизуемой территории (главным образом, природно-географических). Следовательно, в той мере, в какой привычные хозяйственные представления соответствуют (или, по крайней мере, не противоречат) новым условиям, региональный процесс колонизации будет следовать в русле традиционных, унаследованных правил хозяйственной и пространственной адаптации; и наоборот, возникновение противоречий между старым опытом и новыми условиями, а также ограниченность возможностей трансформации самих условий, влекут за собой определенные изменения в комплексе хозяйственных представлений. А поскольку указанные представления являются несомненной детерминантой в размещении населения, постольку его пространственная структура, складывающаяся в процессе заселения-расселения, будет представлять собой как традиционные формы, так и не совсем выводимые из общей логики колонизационного процесса феномены. Существует проблема влияния глобальных миграционных процессов на изменение специфических черт ментальности крестьянства, поэтому важно выяснить, насколько глубокими были эти перемены, как изменилась иерархия ценностей этой социальной группы. Социальным институтом, регулировавшим внутреннюю жизнь крестьянского сообщества и его связи с внешним миром на протяжении веков, являлась община. Поэтому ментальность крестьянства - это общинная ментальность. В конкретных формах она выражалась в таких качествах, как сотрудничество, взаимопомощь, сопричастность индивида к делам и интересам коллектива и т. д. Эти черты были обусловлены общинной экономической моделью: совместным выполнением работ, непосильных одной семье, определенной степенью уравнительности при распределении земли между общинниками, круговой порукой. В условиях постоянного малоземелья и нищеты общинные традиции служили средством выживания крестьянства. Общинник мог рассчитывать на помощь соседей. Даже в конце XIX в. "помочи" оставались распространенным явлением, которое описано в исторических и этнографических исследованиях. Синоним "общины" - "мир", а понятие "мир" - центральное в сознании русских крестьян. Что же заставляло людей оставлять привычные условия жизни, "мир", и ехать в Сибирь? Ответ на этот вопрос попытаемся найти в материалах обследования переселенцев на казенных землях Томской губернии, проведенного в 1894 г. А.А. Кауфманом [3]. Для проведения обследования была составлена программа, при работе над которой использовались программы А.А. Станкевича и Барнаульского общества любителей исследования Алтая. Четыре группы вопросов: о хозяйственном положении переселенцев на родине; об условиях переселения; о быстроте "водворения" на новом месте; о хозяйственном положении переселенцев в момент обследования, кроме прочих, включали и вопрос о причинах выселения. Среди возможных вариантов ответов предлагались следующие: "невозможность существовать вообще"; "недостаток и дурное качество земли, трудность аренды", "несоответствие надела составу семьи"; "недостаток выгонов, усадьбы, леса"; "желание работать на себя, а не людям"; "искание лучшего"; "голод, неурожаи"; "за людьми"; случайные и другие причины. По данным Кауфмана, главная причина, независимо от того из каких мест переселялись крестьяне - недостаток земли. Нехватка земли, по словам крестьян, заставляла большую часть своего труда затрачивать на отработки за арендованную землю и потому "жить не себе, а людям". Многие переселенцы называли малоземелье побудительным мотивом миграции, но существовали некоторые специфические особенности отдельных регионов. Так, куряне, независимо от недостатка пахотной земли, указывали на полное отсутствие леса ("за кол платили по 5 коп.") и тесноту усадебных мест; казанцы жаловались на отсутствие леса и тягость податей, а также на то, что по новому переделу им досталось мало земли; пермяки - на отдаленность и дурное качество пашен, вятские указывают на неурожаи и голодовки [4]. Многие крестьяне отметили также недостаток выгонов ("курицу выпустить нельзя было"). На третьем месте случайные причины или пример родных и соседей, далее неурожаи 1891-1892 гг. ("с голоду убежали") и др. Среди традиционных ценностей российского крестьянства на первом месте - земля. Для крестьянина земля - божий дар. Она принадлежит всем, каждый имеет право трудиться на ней. В соответствии с крестьянским идеалом справедливо и правильно присваивать землю, чтобы работать на ней и получать продукты труда. Таким образом, крестьянский идеал - "свободный труд на свободной земле". Крестьяне, поехавшие в Сибирь искать лучшей доли, рассчитывали хотя бы отчасти на реализацию этого идеала. Переселение их, таким образом, вполне укладывается в систему традиционных ценностей. Интересно, что многие переселенцы узнали о новых местах из объявлений, выставленных в волостных правлениях, и кроме этого не имели о Сибири никаких сведений, вот почему ходатайствовали об отводе земли в Томской губернии, не указывая никакого определенного места [5]. Большая группа крестьян переселилась после того, как специально направленные ходоки подтвердили возможность идти "на вольные земли" [6]. А.А. Кауфман указывает на крайнюю бедность новоселов и медленное обзаведение хозяйством. Выселялись, по словам крестьян, преимущественно менее состоятельные - бывшие крепостные с малыми наделами и мелкопоместные; более зажиточные остались дома ("им и в России жить хорошо") [7]. Основная масса крестьянства была тесно привязана к общине и не могла нарушить привычный уклад жизни. Но к концу XIX в. все шире становится слой земледельцев, которых стесняли общинные порядки. Складывалось два типа общинников - приверженцев традиции и тех, кто был готов самостоятельно жить и хозяйствовать. Для большинства крестьян община оставалась источником выживания, но были и такие малообеспеченные крестьяне, которые уже были готовы пойти на определенный риск, связанный с переселением, чтобы собственными силами изменить свое экономическое состояние. Крестьяне, которые решились на переселение, скорее всего, относились к новому типу. Возможно, они психологически были уже подготовлены к этому процессу, поскольку отходничество, когда работники выезжали на заработки далеко от дома, существовало длительное время [8]. Скорее всего, переселения не повлияли на изменение основных черт традиционного крестьянского менталитета, хотя и оказали определенное влияние на иерархию ценностей. В системе базовых ценностей русского человека не последнее место занимает его отношение к государству. Отношения личности и государства в России всегда были противоречивыми. С одной стороны, сильная власть - актуализированная ценность, с другой - народ относится к ней недоверчиво, чаще не любит ее. Государство в сознании народа отождествлялось с силой, способной защитить от внешних врагов. По подсчетам И. Ильина, в России с 1368 по 1893 г. на один год мира приходится 2 года войны [9]. Для русских людей государство стало почти единственным (кроме православия) источником смыслового объединения. Объективная роль центра как собирателя русских земель объясняет ценность сильной власти и принятие государственного патернализма и этатизма. Идентификация с ним была компенсацией пространственной затерянности человека. Высшая власть соотносилась не с правом, а с родительским авторитетом. Этатизм российской ментальности определяется инстинктом самосохранения. С.В. Лурье называет это "народным этатизмом", противопоставляя его "официальному этатизму" [10]. Влияние государства на происходившие в Сибири процессы было значительно меньшим, чем в центре. Центральная власть в глазах населения Сибири стремилась выглядеть справедливой, что позволяло ей реализовать патерналистский принцип руководства. Злоупотребления со стороны чиновников сформировали двойственное отношение сибиряков к законам: к справедливым и, следовательно, подлежащим исполнению, и несправедливым, к соблюдению которых общественная мораль сибиряков относилась терпимо. Именно государство в России часто брало на себя инициативу проведения преобразований, оно же принимало на себя ответственность за их последствия. Народ апеллировал к государству как к некоей высшей инстанции, "защитнику сирых и убогих" в силу стихийного государственного патернализма, не слишком различая названия учреждений и ведомств. В 1890-е гг. многие вопросы освоения Сибири, в том числе и массовые переселения, находились в ведении Комитета Сибирской железной дороги (КСЖД), который зачастую действовал от имени высшей государственной власти. Комитет Сибирской железной дороги появился по инициативе министра финансов С.Ю. Витте, который в 1892 г. предложил Особому совещанию под председательством Д.М. Сольского "с целью обеспечения беззамедлительного разрешения всех вопросов, относящихся до экономической и технической стороны сооружения Сибирской железной дороги, и в видах направления исполнительных работ по этому предприятию в строгом соответствии с общим планом <…> образовать для руководства этим делом особый высший орган в виде Комитета" [11]. По мнению А.В. Ремнева, подобные комитеты организовывались и раньше. Как правило, их функционирование детерминировалось масштабностью задач, необходимостью мобилизации и концентрации административных ресурсов, а также координации деятельности различных министерств и ведомств [12]. Создание в XIX - начале XX в. большого числа высших специальных комитетов давало царизму возможность приспосабливаться к новым, усложнившимся условиям жизни страны без кардинальной перестройки государственного механизма. Анализ деятельности и механизма принятия решений КСЖД позволяет говорить о том, что этот орган не имел аналогов. Во-первых, его возглавлял сначала цесаревич, а затем император Николай II; в состав вошли министры внутренних дел, государственных имуществ, финансов, путей сообщения и государственный контролер, а также военный министр и управляющий морским министерством. Такой уровень обеспечивал компетентность и оперативность принятия решений по вопросам, "которые не могли бы быть выполняемы с желательною успешностью, если бы в каждом отдельном случае требовалось разрешение в общеустановленном порядке, после предварительного сношения с подлежащими ведомствами" [13]. Во-вторых, несмотря на то, что КСЖД образовался для непосредственной координации строительства дороги, он, по сути, стал инструментом осуществления правительственной политики по освоению Сибири. На заседаниях КСЖД обсуждались не только вопросы строительства Транссиба, но и социально-экономические проблемы: изучение и освоение богатых природных ресурсов края; географическое и гидротехническое исследование прилегающих территорий; переселенческая политика; проблемы обустройства переселенцев и т. д. Рассматривались также внешнеполитические вопросы, например, о строительстве Китайско-Восточной железной дороге (док. № 2). В период своей деятельности КСЖД стал высшим государственным органом, на заседаниях которого вырабатывалась государственная политика по отношению к Сибири. Пожалуй, впервые в рамках одной властной структуры обеспечивался комплексный подход к развитию и освоению региона. Предлагаемый вниманию читателей сборник является попыткой показать один из аспектов многогранной деятельности КСЖД. Кроме основной задачи - "общего руководства делом осуществления Сибирской железной дороги", он занимался так называемыми вспомогательными мероприятиями, сопутствующими грандиозному строительству [14]. Поэтому деятельность КСЖД по организации переселений - составная часть системы мероприятий по хозяйственному преобразованию края. Сборник открывают справки, подготовленные по заданию Комитета и характеризующие уровень законодательной базы по переселенческому вопросу в период 1887-1892 гг. до создания КСЖД (док. № 1.1; 1.2). В 1881 г. правительство признало необходимым издать законодательный акт, способствующий упорядочению переселений в Сибирь. Так появились Временные правила 1881 г., вслед за утверждением которых началась работа над переселенческим законом, призванным регулировать весь комплекс отношений, возникающих при переселениях. Такой закон появился в 1889 г. под названием "Правила о переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли" (док. №1.3). В нем впервые переселения признавались "народной потребностью". Для водворения переселенцев министру государственных имуществ поручалось образовывать специальные участки на казенных землях в Европейской России, в Тобольской и Томской губерниях, а также в Семиреченской и Семипалатинской областях. Хотя закон 1889 г. и касался наиболее существенных аспектов переселенческого дела, а именно, вопроса о разрешении переселений, о водворении переселенцев на новых местах, о льготах, на которые они могли рассчитывать и т. д., тем не менее, он представлял собой по существу программу действий, каждый пункт которой нуждался в подробной разработке. О том, что этот нормативный акт не был вполне эффективным, свидетельствуют следующие факты. До 1892 г. на основании закона 1889 г. разрешения на переселение были выданы Министерством внутренних дел 17 289 семьям. А по данным регистрации за эти же годы только за Урал переселилось 28 911 семей [15]. Оказалось, что значительная часть крестьян переселялась стихийно, участки для их водворения часто не были подготовлены, в некоторых пунктах отмечалось большое скопление переселенцев, что сопровождалось вспышками эпидемий и т. д. Таким образом, Закон 1889 г. не упорядочил переселенческий процесс. С первых заседаний на повестке дня Комитета стоял вопрос о мерах по упорядочению переселенческого процесса. При обсуждении размеров и характера переселенческого движения на его заседаниях отмечалось, что выселение крестьян их внутренних губерний, страдающих от малоземелья, не окажет отрицательного влияния на экономическое развитие страны из-за незначительного по сравнению с ежегодным приростом (1,5 млн. чел.) оттока населения. С другой стороны, по мнению членов КСЖД, переселения оказывают благоприятное влияние на политическое и экономическое развитие Сибири. Специально созданная подготовительная комиссия при КСЖД для предварительного рассмотрения мероприятий по устройству переселенцев в Сибири занималась подготовкой предложений к утверждению новых правил и положений, направленных на оптимизацию этого процесса (док. № 2.2). Временные правила об образовании переселенческих и запасных участков в районе Сибирской железной дороги; о расширении предметов ведомства учреждений по крестьянским делам в Тобольской и Томской губерниях (местах массовых переселений); о пособиях от правительства нуждающимся семействам, переселяющимся с установленного разрешения, - все эти документы существенно улучшили условия переселения в 1893 и 1894 гг. (док. № 3.1;3.2;3.6). По поручению КСЖД Земский отдел МВД вступил в переписку с сибирскими генерал-губернаторами и губернаторами, с тем чтобы получить информацию с мест о необходимых изменениях действовавших правил и положений. В сборнике помещен запрос, с также отзывы губернаторов о размере и порядке предоставления переселенцам ссуд, а также о мерах, которые позволили бы их своевременное погашение (док. № 3.3; 4.2.). Эти документы свидетельствуют о тщательной проработке вопросов перед принятием решений, в особенности при выделении средств, в данном случае на предоставление ссуд переселенцам. В 1896 г. КСЖД снова рассматривал вопрос об изменениях и дополнениях к временным правилам о пособиях нуждающимся семействам, переселяющимся с установленного разрешения, поскольку возросший поток мигрантов, а также перемещение районов массовых переселений на восток, требовали новых подходов к предоставлению разных видов ссуд (док. № 4.10-4.12). Для проведения в жизнь стратегии развития переселенческого движения требовались детальные и обоснованные данные о размерах предоставляемых участков, районах их отведения, а также об общем отношении к этому процессу в самой Сибири. Во второй половине 1890-х годов некоторые представители государственной власти побывали в Сибири, чтобы на месте ознакомиться с возможностями края. В 1895 и 1898 гг. министр земледелия и государственных имуществ А.С. Ермолов совершил такую поездку, в 1895 же году председатель Особой комиссии для изучения и общего направления работ по образованию переселенческих участков И.И. Тихеев побывал в Сибири [16]. Эти поездки свидетельствовали о важности проведения переселенческой политики и стремлении государства содействовать этому процессу. Летом 1896 г. в Сибирь приезжал управляющий делами КСЖД А.Н. Куломзин. Цель поездки: "вникнуть в причины, вызывающие уход переселенцев с родины и условия, которыми он обставлен, выяснить нужды этих выходцев в пути следования, ознакомиться с многообразными сторонами первоначального устройства и их жизни на новой родине, с характером земель, на которых в настоящее время новоселам приходится созидать свое хозяйство, а равно с местностями, могущими служить будущим колонизационным фондом" [17]. Во время поездки А.Н. Куломзина впервые удалось собрать разнообразный статистический материал по переселенческому делу в Сибири, изданный канцелярией Комитета Министров в 1896 г. После первой публикации продолжали поступать новые сведения, которые нашли отражение в дополнительных изданиях. Для руководства таким сложным и много сторонним делом как переселение, необходимо было подготовить и другие сведения. Поэтому, начиная с 1894 г., были изданы составленный канцелярией Комитета Министров "Свод статистических материалов, касающихся экономического положения сельского населения Европейской России", общая карта Сибири, подготовленная Центральным статистическим комитетом МВД, а также исследования хозяйственного положения переселенцев, водворенных на казенных землях Тобольской и Томской губерний, и некоторые другие издания. По поручению КСЖД в 1893 г. А.А. Станкевич обследовал переселенческие хозяйства Тобольской губернии [18]. В 1894 г. КСЖД обратился с поручением к томскому губернатору Г.А. Тобизену организовать исследование хозяйственного положения переселенцев, водворенных в Томской губернии. Г.А. Тобизен доверил это ответственное дело А.А. Кауфману, выделив в помощь студентов Санкт-Петербургского университета С.Е. Головина и Е.П. Ростковского. Обследование проводилось в июне-сентябре 1894 г. и охватило переселенцев, водворившихся в Томской губернии с 1880 по 1894 г. Результаты обследования были опубликованы в 2-х томах [19]. Эта информация легла в основу принятия решений о порядке определения наделов крестьян и инородцев и регламентации выдачи проходных свидетельств (док. № 3.6). В 1899 г. в Сибири побывал в то время помощник начальника Переселенческого управления А.В. Кривошеин, результаты поездки которого рассматривались на одном из заседаний КСЖД (док. № 5.1). Переселенческое движение в конце XIX в. переживает настоящий бум. Из данных регистрации переселенцев в Тобольскую губернию следует, что с 1885 г. (когда началась регистрация) до 1890 г. число прибывших в Сибирь крестьян возросло с 11 832 чел. в год до 47 378 чел., а в 1891 г. эта цифра почти удвоилась, достигнув 82 150 чел. (последнее обстоятельство можно связать с неурожаем 1891 г., охватившим многие губернии России) [20]. Число переселенцев в Сибирь после 1896 г. распределяется по годам следующим образом: в 1897 г. - 86 575 чел., в 1898 - 209 519 чел., в 1899 - 227 200 чел. [21]. Большая часть новоселов - выходцы из губерний черноземной полосы, что связано с малоземельем в этом регионе. Как уже говорилось, КСЖД с первых дней своего существования ставил задачу оказания содействия переселениям в Сибирь. Задача упорядочивания этого процесса осложнялась большим числом самовольно переселившихся в Сибирь крестьян. Вопрос о них рассматривался на заседании КСЖД 8 марта 1895 г. [22]. Неупорядоченные миграции создавали серьезные проблемы, поскольку вели к скоплению большого числа переселенцев на наиболее популярных направлениях, распространению эпидемий, нехватке продовольствия, жилья и т.д. Решено было отказаться от применения каких-либо принудительных мер по отношению к самовольным переселенцам. Вместо этого КСЖД инициировал разработку в законодательном порядке таких мероприятий, которые способствовали бы обращению в специальные переселенческие органы крестьян, стремящихся переселиться. Деятельность созданной Комитетом подготовительной комиссии основывалась на утверждении, что наилучшим средством регулирования самовольного переселения было бы разъяснение невыгодности переселений, совершаемых в обход закона. На практике реализация этой задачи решалась следующими средствами: предоставление льгот для законных переселенцев при водворении их на новых местах, в том числе по отбыванию воинской повинности, льготный железнодорожный тариф и т. д.; эти льготы не распространялись на самовольных переселенцев. Применение этих и других мер, например, сохранение всех недоимок по прежним обществам для самовольных переселенцев, привело к постепенному снижению их числа: в 1894 г. - 78 % от всех переселившихся; в 1899 г. - не более 38 %, в 1902 г. - 30 % общей массы выходцев из Европейской России в Сибирь [23]. Наибольшее число самовольных переселенцев приходилось на плодородные земли юга Западной Сибири, по преимуществу кабинетские. В связи с этим КСЖД рассматривал вопрос о распространении на Алтайский округ положения Комитета относительно самовольного оставления переселенцами мест их нового водворения (док. № 3.10-3.12). Члены КСЖД понимали, что только запретительных и разрешительных мер недостаточно. Для крестьянина важно было иметь достоверную информацию о земельных участках, климате, условиях жизни в Сибири, чтобы принять ответственное решение. Поэтому среди мер, направленных на упорядочение переселений, следует отметить содействие "ходачеству" - заблаговременному направлению в местности, намечаемые для переселения, особых доверенных лиц ("ходоков") для предварительного ознакомления и выбора наиболее подходящих мест водворения. За переселенцами признавали право выдвижения таких ходоков еще до реформы 1861 г., однако позднее они не упоминались в законодательных документах и даже встречали противодействие со стороны администрации. Существовали опасения, что ходоки своими рассказами о сибирских возможностях вызовут волну массовых переселений. С изменением официальной точки зрения на переселения менялось и отношение к ходокам. В 1894 г. специальный циркуляр МВД объявил, что "посылка ходоков, правильно избранных и утвержденных земскими начальниками, со стороны лиц, уже получивших разрешение на переселение, представляется весьма желательной и заслуживающей поощрения" [24]. Государственный Совет 15 апреля 1896 г. утвердил за сельскими обывателями право отправлять для осмотра мест переселения ходоков, избранных из среды переселяющихся и утвержденных административными органами. При этом ходокам давалась возможность пользоваться при проезде в Сибирь и обратно всеми льготами, предоставляемыми самим переселенцам. В дальнейшем законодательство о ходоках получило развитие. КСЖД 7 декабря 1896 г. подготовил Положения, согласно которым право направления ходоком распространялось на каждую семью, желающую переселиться в Сибирь [25]. Разрешения на переселение тем семьям, которые запаслись в Сибири определенными земельными долями, выдавалось без задержки. Семейное ходачество разрешалось в виде временной меры. На практике это явление способствовало распространению информации о Сибири, приданию переселенческому движению устойчивого и обдуманного характера. Несмотря на кратковременность действия названных Положений, они оказали благоприятное влияние на увеличение числа ходоков: в 1896 г. они составляли лишь 6 % всего потока переселенцев; в 1897-1902 гг. число ходоков уже от 20 до 26 %. Преобладающим было семейное ходачество, составившее в 1898 г. - 93 %, а в 1900 г. - 94 % всего ходаческого движения [26]. Информация о Сибири поступала не только от ходоков. Крестьяне получали сведения о регионе из писем переселившихся в Сибирь односельчан, которые были по разным причинам заинтересованы в переселении своих бывших соседей. По данным А.А. Кауфмана, многие переселенцы узнали о новых местах из объявлений, выставленных в волостных правлениях. Большая группа крестьян переселилась после того, как специально направленные ходоки подтвердили возможность идти "на вольные земли" [27]. Иногда распространялись неверные сведения о Сибири. Издавались специальные брошюры, в которых жизнь за Уралом изображалась в одностороннем и наиболее привлекательном для народа освещении. Искаженные слухи возникали, как правило, из-за неправильного толкования правительственных мероприятий, облегчавших переселенцам водворение в Сибири, и служили причиной неудачных переселений, а иногда и разорения переселенцев. КСЖД, считая задачу информирования населения о правительственной переселенческой политике первостепенной, принял следующие меры. Органам местной администрации Европейской России, в том числе и земским начальникам, поручалось распространение сведений о порядке переселения в Сибирь, об условиях водворения в этом крае. Должностные лица получили особые сборники законодательных актов по переселенческому делу, краткое описание губерний и областей Сибири, а также издание канцелярии Комитета министров "Маршруты для переселенцев". В "Сельском вестнике" помещались статьи с краткими сведениями о характере свободных земель в Сибири и условиями водворения на них. Управляющий делами КСЖД статс-секретарь А.Н. Куломзин составил брошюру "Сибирское переселение", в которой содержались достоверные сведения о возможности переселений в Сибирь. С 1897 г. Переселенческое управление берет на себя публикацию по этому вопросу справочной литературы двух видов: издания, предназначаемые для должностных лиц, и ежегодно издаваемые "народные" брошюры, содержащие сведения, необходимые для переселенцев и особенно для ходоков [28]. КСЖД предусматривал также меры, направленные на оказание помощи переселенцам. До его учреждения оказание им поддержки выражалось в предоставлении скидок с проездной платы, введенных некоторыми железнодорожными обществами и пароходными компаниями. В 1894 г. все эти скидки объединялись в общий переселенческий тариф (док. № 4.5-4.6). На всех дорогах устанавливалась плата в 0,3 коп. за версту с каждого члена переселенческой семьи, кроме детей моложе 10 лет, которых было определено перевозить бесплатно. В 1898 г. цена переселенческого билета снижается до размера стоимости детского билета III класса. Чтобы судить об уменьшении расходов переселенцев, достаточно заметить, что вначале 1890-х гг. проезд переселенческой семьи из средних губерний Европейской России до Томска обходился около 57 руб., а после снижения цены для семьи, едущей по разрешению на переселение - 15 руб. [29] До 1893 г. не существовало системы оказания переселенцам врачебной помощи и выдачи им путевых ссуд. С учреждением КСЖД ситуация изменилась. В самом начале строительства Транссиба Комитет предусматривал средства на фрахт барж для эвакуации переселенцев из тех мест, где отмечалось их скопление (Тюмень, Омск, Кривощеково); способствовал приобретению телег и лошадей для переезда к заготовленным участкам. В 1894 г. КСЖД учредил должность особого чиновника для заведования переселенческим делом по линии Сибирской железной дороги. При нем существовали хозяйственная, счетная и картографическая части, его помощники ежегодно командировались в места наибольшего скопления переселенцев. Задача этого ведомства состояла в организации на железной дороге врачебно-продовольственных пунктов, в выдаче нуждающимся переселенцам путевых пособий, направлении мигрантов на подходящие участки, соответствующие условиям их прежней жизни. Врачебный надзор за переселенцами начинался с медицинского осмотра еще в Европейской России, в районах наибольшего движения - в городах Ряжск, Сызрань, на некоторых станциях Самаро-Златоустовской железной дороги. К специальным переселенческим поездам прицеплялись санитарные вагоны для инфекционных больных. Еще в 1893 г. на средства, отпущенные КСЖД, началось строительство врачебно-продовольственных пунктов в пределах Томской и Тобольской губерний. Успешная их деятельность стала основанием для дальнейшего развития сети пунктов врачебной помощи переселенцам. В 1894 г. на устройство и содержание 36 врачебных и 20 фельдшерских пунктов на главной линии движения переселенцев по сибирской магистрали, а также 15 врачебных и 10 фельдшерских пунктов вне линии железной дороги по рекам и трактам, соединяющим рельсовый путь с районами, предназначенными для колонизации, КСЖД из фонда вспомогательных предприятий выделил 2 949 632 руб. [30]. На каждом таком пункте после медицинского осмотра осуществлялась регистрация переселяющихся семей, бесплатное медицинское обслуживание и выдача лекарств. В некоторых пунктах предусматривались больничные помещения. Продовольственная помощь выражалась в предоставлении продуктов и горячего питания по заготовительным ценам и бесплатном обеспечении продовольствием детей моложе 10 лет. Деятельность врачебно-продовольственных пунктов иллюстрируется следующими цифрами: с 1894 по 1901 г. на 27 врачебно-продовольственных пунктах медицинская помощь оказана 519 274 больным, в т. ч. 184 560 переселенцам, 163 996 новоселам и 170 718 старожилам; продовольственная помощь: выдано 3 946 747 порций горячей пищи, из которых 3 072 599 - бесплатно, 471 353 - детям; снабжение хлебом: 106 447 пуд., из которых 77 307 пуд. - бесплатно [31]. Всего Переселенческое управление откомандировало в места выезда переселенцев в 1901 г. 39 человек для устройства переселенческих пунктов [32]. Результатом этих мероприятий КСЖД стало снижение уровня смертности среди переселяющихся. В 1895 г. число умерших в пути достигло 1 % общего числа зарегистрированных переселенцев; в 1896 г. - 0,6 %; в 1898 г. - 0,23 %; в 1901 г. - 0,18 % (официальная статистика [33]. Следующей мерой, позволяющей улучшить положение переселенцев, предусмотренной КСЖД, стало предоставление путевых ссуд. Максимальный их размер устанавливался в размере 50 руб. на семью, а семьям, переселяющимся в Амурскую и Приморскую области, выдавали ссуды в размере до 100 руб. из-за трудного пути и дороговизны в Приамурском крае. Правом на получение путевых ссуд пользовались переселенцы, получившие установленное разрешение, и ходоки. При обсуждении общего плана вспомогательных мероприятий, связанных с постройкой Сибирской железной дороги, КСЖД обратил внимание на необходимость рационального заселения районов, прилегающих к железнодорожной линии. Дополнительные средства были выделены Комитетом на расширение работ по отводу земель. Специально созданная подготовительная комиссия при КСЖД разработала общие основания для деятельности поземельно-устроительных партий и подготовила "Временные правила для образования переселенческих и запасных участков в районе Сибирской железной дороги", утвержденные на заседании КСЖД 13 июня 1893 г. [34]. В соответствии с этим документом, поземельно-устроительным партиям предоставлялась широкая свобода выбора участков, для отвода которых предназначались преимущественно земли Кабинета. При этом для согласования интересов крестьян, новоселов и старожилов участки для переселенцев формировались только в тех волостях, где на каждую душу мужского пола приходилось свыше 15 десятин удобной земли. Другое ограничение при выборе земель для участков связано с необходимостью охраны лесного хозяйства. Не подлежали "отграничению" под участки земли с наиболее ценными лесными насаждениями, а в районах, отличающихся скудостью леса, все лесные площади. Максимальный размер участка в 1893 г. был определен в 15 десятин. На практике эта норма представляла собой средний размер надела. В Отчете А.Н. Куломзина 1896 г. приводится обоснование необходимости наделения новоселов участками не менее указанных размеров. Разработка пашни иногда требовала продолжительного времени. Для того, чтобы обеспечить проживание, новоселы должны иметь возможность заниматься скотоводством или другими видами деятельности. Считалось, что установлением принятого земельного обеспечения достигается справедливое уравнение условий жизни новоселов и старожилов [35]. После утверждения и окончательного разграничения переселенческие участки поступали в ведение крестьянских начальников, а запасные участки и вновь образованные лесные дачи передавались местному лесничему. Для защиты лесных насаждений на отмежеванных, но еще не занятых переселенческих и запасных участках от истребления старожилами КСЖД с 1894 г. организовал охрану. На эти цели ежегодно с 1894 по 1899 гг. из его фонда вспомогательных мероприятий отпускались кредиты на общую сумму 109 тыс. руб. [36]. Эти меры позволили существенно сократить самовольную вырубку, распашку и другие виды незаконного пользования предназначенными для водворения переселенцев землями. Землеотводные работы осуществлялись четырьмя временными поземельно-устроительными партиями, организованными Министерством земледелия и государственных имуществ. В 1893-1895 гг. они работами в Тобольской, Томской и Енисейской губерниях, где отвели 647 переселенческих и запасных участков на 134 387 душ мужского пола, а также 84 участка в Степном крае. Тогда же стало ясно, что возможности Западной Сибири с точки зрения наличия свободных пригодных для заселения земель, небезграничны, а в Степном крае - из-за местных климатических условий и своеобразного характера землепользования кочевого киргизского населения выделение земель для колонизации затруднительно. Поэтому в 1895 г. КСЖД командировал в Сибирь Особую комиссию для изучения и общего направления работ по образованию переселенческих и запасных участков. Ей поручалось изучить возможности заселения прилегающих к железной дороге местностей таежного и урманного характера, занятых непроходимыми лесами и болотами, и решить вопросы расширения района работ по заготовлению участков в Степном крае. При этом предполагалась разработка совместно со степным генерал-губернатором программы естественноисторического и хозяйственно-статистического исследования Степного края. Заключения этой комиссии послужили основанием для разработки мер по распространению колонизационных мероприятий на полосу тайги и урманов, с севера примыкающую к линии железной дороги, и на Степной край. В 1896 г. КСЖД образовал подготовительную комиссию с целью подготовки мероприятий для освоения тайги. В результате обсуждений выработалась следующая методика. Колонизация тайги должна идти постепенно при помощи "пионеров" - одиночек, разыскивающих среди леса отдельные пригодные участки земли, а затем преобразующих и соседние площади. Комиссия предложила организовать обследование лесных массивов на территории Тобольской и Томской губерний, а также Иркутского генерал-губернаторства для выявления особенно ценных лесных районов, не подлежащих заселению. Комитет одобрил правила вольного заселения таежных пространств, разработанные комиссией. Начавшееся обследование таежных и урманных территорий не подтвердило предположений об их общей непригодности. В западносибирских губерниях оно проходило в 1896-1897 гг., в Иркутском генерал-губернаторстве позднее, охватило площадь свыше 14 млн. десятин (152,9 млн. м2) и привело к увеличению колонизационной площади. В 1903 г. КСЖД ассигновал 1 тыс. руб. на предварительное обследование северной части Томской губернии (Нарымского края) площадью более 200 тыс. кв. верст [37]. Программа изучения Степного края составлена была Особым совещанием под председательством Генерал-губернатора барона М.А. Таубе; снаряжена экспедиция, задачей которой было выяснение экономических условий жизни кочевого населения Степного края с целью выделения из кочевых площадей территорий для образования переселенческих участков без ущерба для киргизского землепользования. Это исследование было тесно связано с работами в Степном крае гидротехнических партий, собиравших сведения об обеспеченности этого района водой. Вместе с обследованием киргизского хозяйства изучались и самовольно образовавшиеся переселенческие поселки, и те, которые основаны на участках, выделенных до образования КСЖД. Полученные данные о возможности колонизации Степных областей позволили этому органу предоставить Министерству земледелия и государственных имуществ возможность предоставления переселенческих участков из земель, не используемых кочевниками. Исследование Степных областей, на которое Комитет потратил 244 970 руб., имело существенное значение в качестве подготовительной работы для образования переселенческих участков, открывая для заселения обширные районы, ранее считавшиеся непригодными для колонизации. По данным КСЖД, площадь земель, подготовленная поземельно-устроительными партиями в период с 1893 по 1902 гг. под переселенческие и запасные участки, составляет 8 263 135 дес. (90,28 км2) с 442 413 душевыми долями. По губерниям и областям эти участки распределяются следующим образом: [38]
Число переселенцев, водворенных в Сибири на казенных землях с 1893 по 1903 г., составило 611 500 душ обоего пола. По губерниям водворенные до 1902 г. переселенцы распределяются следующим образом: [39]
Наибольшее число переселенцев приходится на Тобольскую губернию и Акмолинскую область, наименьшее - на Иркутскую губернию. Причины такого распределения заключаются в степени доступности участков для заселения и разработки, а также в географической близости и схожести климатических условий наиболее заселяемых районов с Европейской Россией. Акмолинская область из-за малой численности русского населения в образованных в 1870-е гг. притрактовых поселках почти не была охвачена влиянием русской культуры. Благодаря колонизаторской деятельности КСЖД здесь основали 171 новый поселок с русским населением более 125 тыс. чел. В этих поселках на средства, отпущенные Комитетом из фонда имени Императора Александра III, построили 49 церквей [40]. После этих мероприятий администрация получила возможность более эффективного управления территорией. До проведения Сибирской железной дороги население оседало преимущественно по течению рек, между которыми оставались значительные пространства; их заселение началось в 1893 г.
Представленные в сборнике документы, в основном, либо носят характер подготовительных материалов для заседаний КСЖД, либо являются результатом его деятельности. Поскольку к 1890-м гг. научно-технический прогресс позволял использовать множительную технику для подготовки и распространения материалов заседаний, многие документы представляют собой типографские экземпляры, напечатанные в количестве, необходимом для проведения соответствующих мероприятий. Типографские экземпляры, использованные при составлении данного сборника, хранятся отчасти в архивных фондах, отчасти - в книгохранилищах Российской национальной библиотеки; для последних приводится библиотечный шифр. Не стремясь репринтно воспроизвести источники, составители постарались сохранить особый стиль документов. Языковые погрешности и ошибки документов даются без исправлений. Без оговорок исправлены только явные опечатки. В квадратных скобках приводятся дописанные публикаторами пропущенные в документах слова, знаки препинания, раскрываются сокращения, не включённые в список сокращений. Сохранено характерное для конца XIX - начала XX в. написание слов (например, "коммисия"). По возможности сохранена старая орфография. Это сделано в порядке эксперимента, призванного передать особый дух эпохи. Внесённые публикаторами исправления оговариваются в постраничных примечаниях, обозначаемых буквами от а до я. Остальные постраничные примечания к текстам документов воспроизводят примечания исходных документов. Все содержательные примечания, комментарии публикаторов вынесены в конец раздела (эти сноски обозначены цифрами). Научные заглавия документов в большинстве случаев даны составителями, в таких случаях самоназвание приводится после научного заглавия. Там, где самоназвание полностью совпадает с научным заглавием, оно заключается в кавычки и не повторяется в начале документа. Составители сборника - сотрудники Института истории СО РАН А.К. Кириллов, Г.А. Ноздрин, Л.Б. Ус. Автор примечаний - Г.А. Ноздрин, автор вводной статьи и комментариев - Л.Б. Ус. Составители выражают благодарность сотрудникам Российского государственного исторического архива и Российской национальной библиотеки за помощь в разыскании документов. [1] Янсон Ю.Э. Опыт статистического исследования о крестьянских наделах и платежах. СПб., 1881; Колонизация Сибири в связи с общим переселенческим вопросом. СПб., 1900; Кирьяков В.В. Очерки по истории переселенческого движения в Сибирь. (В связи с историей заселения Сибири). М., 1902. Кауфман А.А. Переселение и колонизация. СПб., 1905; и др.
|
