Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Ус Л.Б. Международные научные связи Сибири (конец XIX - начало XX в.)

   Для географических обществ самым важным способом накопления научных знаний являются экспедиции. Заграничные экспедиции представляли форму зарубежных связей сибирских отделов ИРГО. В зависимости от срока, отдаленности и организационных особенностей можно выделить экспедиции и экскурсии. Инициатором первых, как правило, являлось Императорское Русское географическое общество, для их осуществления привлекались значительные, хотя и не всегда достаточные средства. Эти экспедиции представляют интерес из-за участия в них членов сибирских отделов ИРГО. Экскурсии же осуществлялись по инициативе и на средства отделов или членов общества обычно в летнее время. Часто для сбора географической, этнографической, геологической информации в неизученных территориях использовались служебные командировки. Из-за недостатка средств членам отделов, направляемым в служебные командировки, давались поручения для попутного сбора материалов. Остановимся на наиболее значительных научных результатах зарубежных экспедиций членов сибирских отделов ИРГО. Они являются важными, так как представляют собой безличную форму зарубежных контактов, а их научные результаты имеют интернациональное значение.
   Несколько значительных экспедиций по территории Внутренней Азии совершил Г.Н. Потанин, известный географ и путешественник. Первое путешествие по Монголии с июля 1876 по январь 1878 г., ставило перед собой цель изучения природы и населения северо-запада Монголии. Эта территория известна была очень мало, несмотря на то, что примыкала к Южной Сибири. Путешествие началось в г. Зайсан, расположенном у подножья хребта Саур к востоку от оз. Зайсан. В нем принимали участие Потанин с женой Александрой Викторовной, топограф Рафаилов, кандидат университета А.М. Поздеев, знавший монгольский язык, впоследствии ставший крупным ученым-монголоведом, студент натуралист М.М. Березовский и чучельник Коломийцев.
   Экспедиция в течение почти двух лет исследовала большую часть пограничной с Западной и Восточной Сибирью полосы Монголии, начиная от Чугучака и Зайсанского поста до озера Косогол. Кроме географического аспекта большое внимание уделялось этнографическим, статистическим и экономическим сведениям, выявлению антропологических, этнографических и культурных особенностей местного населения [83]. В отчете ИРГО за 1879 г. упоминается о поддержке этой экспедиции Г.Н. Потанина русским южно-сибирским и среднеазиатским купечеством. Купец Каменский, например, снабдил экспедицию верблюдами, лошадьми, а также значительным количеством серебряных китайских монет [84]. Первая же экспедиция принесла немалые результаты. По словам А.М. Сагалаева и В.М. Крюкова, "Потанин старается сделать максимум возможного. Это ему удается. НЕ погрешив против истины, можно сказать, что в те времена ни одна русская экспедиция не возвращалась из Центральной Азии с таким всеобъемлющим научным багажом, освещающим как саму страну, так и жизнь ее населения, историю и ботанику, геологию и мифологию" [85] Сразу после возвращения в Россию Г.Н. Потанин подал в Совет ИРГО проект новой экспедиции в Монголию, чтобы продолжить изучение этой страны [86].
   Весь 1878 г. и первые месяцы 1879 г. он был занят составлением описания первого путешествия по Северо-Западной Монголии и обработкой собранных материалов по этнографии. Только весной 1879 г. Г.Н. Потанину удалось подготовить вторую экспедицию. Цель новой экспедиции - подробное изучение западной части Монголии, которую путешественник видел поздней осенью и зимой, когда невозможно было собирать растения уже засохшие или побитые морозами. Его интересовала также связь больших озер этой местности друг с другом [87]. В апреле1879 г. экспедиция вышла из Бийска в составе Г.Н.Потанина, его жены Александры Викторовны, кандидата университета археолога А.В. Адрианова и переводчика с алтайского и тувинского языков Чивалкова [88]. Перезимовав в Иркутске, экспедиция собиралась весной 1880 г. снова двинуться в Монголию, но как раз перед самым выступлением отношения между Россией и Китаем ухудшились, и от дальнейших исследований Монголии в этом году пришлось отказаться [89].
   Во время экспедиции 1879 г. в Монголии к Потанину присоединился топограф П.Д. Орлов, также член ЗСОИРГО. Он произвел маршрутную съемку всего пройденного за границей пути, протяженностью около 1400 верст. Съемка пополнялась расспросными сведениями, касающимися орографии и гидрографии посещенных экспедицией местностей [90].
   После нескольких лет, посвященных обработке собранных материалов, Г.Н. Потанин в феврале 1881 г. подал в Совет ИРГО проект новой экспедиции в китайскую провинцию Ганьсу, которая продолжалась бы 3 года. Совет общества одобрил этот проект и выделил 9 тысяч рублей из средств Географического общества. Неожиданное обстоятельство дало возможность расширить этот план, благодаря просвещенному содействию В.П. Сукачева, пожертвовавшему 15 тысяч рублей на это мероприятие. Состав экспедиции удалось расширить, включив натуралиста М.М. Березовского и топографа А.И. Скасси [91]. Первый был должен собирать образцы фауны, второму поручалось определять географические пункты и составлять карту. Ботанические и этнографические наблюдения взяли на себя Потанин с женой. Цель экспедиции - исследование восточной окраины Тибета и соседних провинций Китая Ганьсу и Сычуань. Путешественники продвигались вдоль окраины, избирая себе пункты временного пребывания в обитаемой полосе предгорья, и оттуда совершали экскурсии, с одной стороны, на высокое и холодное нагорье Амдо, с другой - в теплые долины Ганьсу и Сычуани, используя переходы от палеоарктической природы нагорной Азии к субтропической Китая. Экспедиция выехала в августе 1883 г. на военном фрегате "Минин" из Кронштадта, проплыла вокруг Европы, через Суэцкий канал и Индийский океан. В начале марта 1884 г. путешественники прибыли в Батавию на Яве, где пересели на корвет "Скобелев", доставивший их 13 апреля в город Чифу в Китае [92].
   Возвратившись из экспедиции в Китай, Г.Н. Потанин в 1886 г. поселился в Иркутске, где приступил к работе в качестве правителя дел ВСОИРГО. Он надеялся, что небольшого жалования будет достаточно, и на службе можно будет заняться обработкой и описанием материалов, собранных во время путешествия [93]. Проанализировав результаты экспедиции, исследователь пришел к выводу о необходимости еще одного путешествия в Китай. Поддерживаемый ИРГО, в 1892 г. Г.Н. Потанин подготовил вторую экспедицию в Китай. В русских экспедициях по Монголии и Китаю до этого времени не участвовал ни один геолог. Географическое общество обратило внимание на то, что геологическая изученность центра Азиатского материка за последнюю четверть века заметно не улучшилась, в 1889 г. в отряд Певцова вошел Богданович. Для сопровождения научной экспедиции Потанина в Южный Китай и Тибет в качестве геолога пригласили В.А. Обручева [94]. И.В. Мушкетов разработал для него программу. Ему поручалось работать отдельно и провести геологические экскурсии по Восточной Монголии, Северно-Западному Китаю, горам Наньшаня и Восточного Тянь-Шаня. Ответственность за геологическое изучение этих районов ложилась только на него, к сожалению, Обручеву не удалось в Китае встретить Г.Н. Потанина, который в 1893 г. потерял жену и вернулся на родину.
   Последнее путешествие вглубь Азии Г.Н. Потанин выполнил в течение лета 1899 г. на средства ИРГО и Ботанического сада. Место исследования - область хребта Большого Хингана, который отделяет Монголию от Маньчжурии [95]. Поскольку Г.Н. Потанин выполнял задание Ботанического сада, он уделил основное внимание сбору коллекций растений. В экспедиции приняли участие студенты В.К. Солдатов и А.М. Звягин.
   Теперь рассмотрим научные результаты многолетних исследований Азии Г.Н. Потанина. Несмотря на старания Гумбольдта, Ремюза, Клапорта, Риттера и других ученых первой половины XIX в., карты по Внутренней Азии, составленные ими, содержали не только много "белых пятен", но и много ошибок, что легко обнаружить, если сравнить даже лучшие из них, например, карту Гумбольдта, приложенную к его классическому труду "Центральная Азия" с современными картами. Действительное научное исследование Внутренней Азии началось с путешествий Потанина, Пржевальского и Певцова, организованных ИРГО. Все трое посетили Джунгарию, Монголию, Китай и Тибет. По словам академика В.А.Обручева, все трое в совокупности создали ту основную канву географического лика Внутренней Азии, на которой позднейшие путешественники разных специальностей начали наносить детали общей картины [96]. Для Г.Н. Потанина страны Центральной Азии являлись своеобразным музеем, в котором хранились памятники материальной и духовной культуры народов, частью уже исчезнувших, и в котором можно собрать богатые материалы по этнографии. Благодаря путешествиям Потанина наука получила первые достаточно подробные сведения о многих частях Монголии - Северной, Восточной и Центральной, об огромных хребтах Монгольского Алтая, Хангая, Танну Ола и Хигана с многочисленными озерами и пустынями. Позднее - о частях Северного Китая с Ордосом и Утай-шанем, о восточной окраине Тибета и прилежащей части Южного Китая и Восточного Наныпаня. Путешественник описал различные народы, населяющие эти страны, с их бытом, нравами, языками. В его отчетах о путешествиях можно встретить сведения о тюркских племенах (тюрках Русского Алтая, тувинцах, киргизах, казахах, узбеках), монгольских (халкасцах, бурятах, ордосских монголах), о тангутах, дунганах и китайцах. В этих отчетах помещено больше трехсот легенд, сказок, исторических преданий и других произведений устного народного творчества, а также наречия монгольских племен, затерявшихся на окраине Тибета среди китайского и тангутского населения. Эти обширные записи дали Потанину материал для его работы о восточном народном эпосе вообще и для сравнения его со славянским и западноевропейским [97]. Особые заслуги экспедиций Потанина заключаются в богатстве и новизне собранных им материалов по этнографии.
   В его отчетах содержатся также сведения о торговле и промыслах населения стран, в которых побывали экспедиции. Нельзя не упомянуть и о ботанических сборах Г.Н. Потанина. По отзывам ботаников, наиболее полные и тщательно собранные гербарии из всех русских путешественников составил именно он. Э. Бретшнейдер в книге "История европейских ботанических открытий в Китае" перечислил 160 новых растений, открытых Потаниным.
   В 1886 г. известный путешественник получил высшую награду Русского географического общества - Константиновскую медаль - за экспедицию на восточную окраину Тибета и за всю его деятельность на пользу географической науки [98]. Богатые материалы, собранные Г.Н. Потаниным, опубликованы во многих книгах. В обобщенном виде они представлены в сборнике "Путешествия Г.Н. Потанина по Китаю, Тибету и Монголии", составленном М.А. Лялиной [99].
   Среди ученых путешественников второй половины XIX - начала XX вв. Почетное место занимает имя М.В. Певцова - географа-исследователя, известного путешественника, геодезиста и астронома, географа и этнографа. С 1875 г. военная служба Певцова проходила в Омске, где наряду с основной работой он преподавал географию в военной гимназии. В мае 1876 г. он выехал в свое первое путешествие по Джунгарии, имея чин капитана Генерального штаба. Эту экспедицию удалось осуществить благодаря, тому, что для прикрытия хлебного каравана, отправлявшегося из Зайсанского поста в китайский город Гучен от появившихся в то время близ границы дунганских шаек, назначили казачий конвой. Одна полусотня казаков сопровождала караван до самого Гучена, а другая - оставалась в Булун-Тохое, лежащем на пути к Гучену для конвоирования следующих хлебных транспортов. Командовал казачьей сотней М.В. Певцов. Ему поручалось собрать подробные сведения о стране по пути движения каравана [100].
   Путешествия М.В. Певцова - яркий пример использования служебных командировок в сопредельные страны для решения исследовательских географических задач. Несмотря на короткий срок - с мая по сентябрь 1876 г., экспедиция выполнила большой объем исследований, значительно расширивших сведения о Джунгарии. М.В. Певцов вел астрономические наблюдения, что позволило определить географические координаты шести пунктов по пути следования. Кроме астрономических и магнитометрических работ исследователь собрал во время этого путешествия ценный материал по географии, геологии, флоре и фауне Джунгарии. Собранные коллекции содержали 18 видов млекопитающих и 62 вида птиц [101]. Известный профессор, член ИРГО О.Э. Штубендорф, ознакомившись со статьей Певцова "Путевые очерки Джунгарии" [102], высоко оценил эту работу. В своем отзыве он указывал, что кроме топографического описания и определения высот северного склона Тянь-Шаня, которые достигали 3650 метров, Певцов всесторонне изучил местность, собрал сведения о жителях, обратил внимание на геологическое строение края, его флору и фауну, Экспедиция составила планы городов Гу-че-на и Булун-Тохоя, а также окрестностей всех астрономических пунктов. Кроме того, М.В. Певцов составил карту Джунгарии в масштабе 40 верст в дюйме. Эта карта являлась сводной работой, в которой отразились новейшие в то время материалы топографических съемок 70-х гг. XIX в.
   Серьезная теоретическая подготовка позволила исследователю сделать из своих наблюдений ряд выводов, научное значение которых, сохранялось долгое время. Он установил наличие некогда озера в Чиликтинской равнине, более высокий в прошлом уровень озера Улюнгур, существование в третичную эпоху громадного озера во всей Булунтохойской впадине [103]. Что же касается геологических описаний, то они не всегда точны. В.А. Обручев, производивший в 1905 г. изыскания в этом районе, о которых сообщалось во второй главе настоящей работы, указал на ошибочность представлений Певцова и других путешественников в описании горного узла Семистая и Уркашара. В III томе "Пограничной Джунгарии" он писал, что характер возвышенностей и их абсолютные высоты доказывают, что о настоящем горном узле, то есть о слиянии нескольких горных хребтов в общий массив, здесь не может быть и речи. В действительности этот ложный горный узел представлял в орографическом отношении суженную северную часть комплекса Уркашар-Семистай [104].
   Первое путешествие М.В. Певцова получило высокую оценку известного географа П.П. Семенова: "Этим замечательным путешествием М.В.Певцова достигалось в значительной мере то, к чему всегда стремилось Русское географическое общество, а именно обстоятельное исследование всего бассейна озера Улюн-гура или Кызыл-Баша, а также юго-восточной оконечности Алтая и промежутка, отделяющего его от Тянь-Шаня, наконец, первое знакомство с наиболее прославленной туземными географическими источниками горой Богдо-Оло, не говоря уже об определении высот снежной линии вершины Богдо-Оло. В превосходной своей статье "Путевые очерки Джунгарии", служащей лучшим украшением первой книжки "Записок ЗС0ИРГ0", вышедшей в Омске в 1879 г., М.В. Певцов обнаружил мастерское умение описывать и характеризовать виденные им местности и сразу стал в ряду выдающихся деятелей общества" [105].
   После открытия в 1877 г. в Омске ЗС0ИРГ0 М.В. Певцов, который принимал активное участие в образовании отдела, был избран правителем дел. Следующее путешествие исследователя состоялось в 1878 г. Весной этого года пришло известие о том, что бийские купцы, торгующие в Западной Монголии, намерены отправить караван из города Кобдо в Куку-хото в провинции Шань-си. Вице-председатель ИРГО П.П. Семенов, узнав о посылке каравана, в письме от 31 марта 1878 г. на имя генерал-губернатора Западной Сибири В.Г. Казнакова просил о командировании с караваном кого-либо из офицеров Генерального штаба с целью географического обследования Северо-Западной Монголии и в частности, разрешения вопроса о соединении Хангая и Монгольского Алтая. В письме прямо указывалось, что в штабе округа достаточно сведущих и подготовленных для этой работы офицеров, а в качестве наиболее желательного кандидата на должность начальника экспедиции прямо назывался подполковник Генерального штаба М.В. Певцов [106]. В отчете ИРГО за 1878 г. записано: "Устройством экспедиции М.В. Певцова в Куку-хото Географическое общество обязано просвещенному участию к интересам географической науки г. генерал-губернатора Западной Сибири, почетного члена Общества Н.Г. Казнакова" [107].
   М.В. Певцов и прикомандированные к нему топографы должны были произвести маршрутно-глазомерную съемку и определить географические координаты ряда пунктов по пути каравана с тем, чтобы исправить существующую карту Монголии. Путешествие по Монголии и Китаю продолжалось 13 месяцев. В течение семидневного пребывания в городе Куку-хото с караваном бийских купцов, М.В. Певцову удалось определить его географическое положение и собрать некоторые весьма интересные сведения об истории проживающего там по торговым делам бельгийского подданного Спленгера и католических миссионеров. За время следования туда и обратно Певцов и его спутники производили разного рода астрономические, барометрические, топографические и естественнонаучные работы. Всего экспедиция произвела около 4270 км маршрутно-глазомерной съемки, определила 28 астрономических опорных пунктов. Особое внимание обращалось на сбор орографических и гидрографических сведений. Проведены географические наблюдения и собрана геологическая коллекция в количестве 200 образцов. Зоологическая коллекция насчитывает около 100 видов птиц, 10 видов млекопитающих, 20 видов рыб, пресмыкающихся и змей. Относительно местного населения собраны данные о границах распространения различных народностей монгольской группы, об образе жизни и экономическом положении, о господствующей политической системе в Монголии и отношениях этих народов с китайцами [108]. "В весьма живой и интересной беседе, в одном из заседаний Отдела, М.В. Певцов сделал общий очерк своего путешествия, из которого, между прочим, выяснилось, что вся страна, начиная от южных склонов ограничивающих Сибирь гор до великой стены и внутреннего плодородного Китая представляет собой чрезвычайно высокую столовую землю, ограниченную со всех сторон горами" [109].
   Несмотря на то, что путешествие с караваном не давало возможности исследовать ряд важных мест, расположенных в стороне от дороги, Певцову удалось получить интересные результаты. Экспедиция установила, что между хребтами Монгольский Алтай и Хангайским не было орографической связи. Многочисленные определения высот, произведенные Певцовым, позволили установить, что вновь открытая Долина озер, представляет собой межгорную впадину, в сообщении, сделанном на общем собрании членов ЗСОИРГО в 1879 г., в докладе, прочитанном там же в феврале 1881 г., и, наконец, в обширном и обстоятельном отчете об этой экспедиции, опубликованном в 1883 г. в "Записках ЗСОИРГО" [110], Певцов дает разностороннюю географическую оценку территорий, по которым раньше не проходил ни один путешественник.
   В 1885 г. М.В. Певцова наградили второй по значению наградой ИРГО - медалью Литке. Медаль эту учредили для поощрения трудов русских ученых по математической и физической географии вообще и иностранных ученых по физико-географическому изучению России. Именем М.В.Певцова назван ледник хребта Монгольский Алтай в истоках реки Канас в Синьцзяне.
   В 1882 - 1883 гг. Певцов в качестве полномочного комиссара руководил установлением русско-китайской границы на Семипалатинском участке, где под его руководством сделана глазомерная съемка вновь присоединенных от Китая пространств площадью около 57 тысяч кв. км. [111] В начале 1887 г. М.В. Певцов получил назначение на новую должность - делопроизводителя Азиатской части Генерального штаба в Петербурге. Так завершился сибирский период деятельности М.В. Певцова.
   С первых дней работы Западно-Сибирского отдела ИРГО активное участие в ней принимал Н.М. Ядринцев. Однако наиболее известная и значительная экспедиция с участием сибирского общественного деятеля состоялась летом 1889 г. Это было путешествие под руководством академика В.В. Радлова. Н.М. Ядринцев переживал не лучший период своей жизни. Возникли трудности с изданием "Восточного обозрения", противодействие со стороны иркутского кружка статистиков во главе с Астыревым. По свидетельству современников, деятелю, столько лет ратовавшему за благоденствие своей родины, не было больше живого дела [112]. Избыток энергии давил его. Географическое общество пришло на помощь Ядринцеву, дав поручение осмотреть долину Орхона. М.В. Шиловский установил, что именно Г.Н. Потанин посоветовал Н.М. Ядринцеву поехать в Монголию на розыски Каракорума [113].
   Первым из европейцев раскопки в долине Орхона произвел И.В. Падерин, который в 1875 г. во время служебной поездки в Улясутай (он служил исправляющим дела секретаря и драгомана консульства в Урге) проверил собранные им же китайские данные относительно местоположения Каракорума - столицы монгольских ханов [114]. Ученые не раз задумывались над вопросом, где собственно находилась первая столица Чингисидов, и к Орхону приурочивался знаменитый Каракорум. Г.Н. Потанин со времени своей первой экспедиции в Центральную Азию начал собирать материалы о местонахождении Каракорума, и уже в 1876-1877 гг. имел достаточные сведения об этом. Он и его спутники в октябре 1886 г. Вышли к Орхону. Но "мы были связаны договором с нашими возчиками и потому не только не могли направить караван к развалинам, но не могли его задержать на время, которое потребовалось бы для отдельной поездки к развалинам", - записал он в своем дневнике [115]. Там члены экспедиции видели лишь четырехугольную насыпь, а от местных жителей узнали о находящихся там плитах, покрытых надписями. Г.Н. Потанин снабдил Ядринцева точными данными о местонахождении древней монгольской столицы, тем самым как бы подарил открытие мирового уровня своему товарищу. По мнению М.В. Шиловского, "все вышесказанное не принижает вклада Ядринцева в изучение Центральной Азии, а ярко свидетельствует о самоотверженности, коллективизме, личной скромности русских ученых, к славной плеяде которых относились Николай Михайлович Ядринцев и Григорий Николаевич Потанин" [116]
   Н.М. Ядринцев был вторым после Падерина, кто побывал на развалинах этого города. Он возглавлял немногочисленный отряд, снаряженный частью на средства Восточно-Сибирского отдела ИРГО, частью на деньги частных лиц [117]. На 400 рублей, данных ему отделом, в течение полутора месяцев, проведенных в Монголии, Ядринцев осмотрел и описал столько, что впоследствии понадобилось две экспедиции, чтобы пройти по его следам и убедиться в верности его открытий. Своими изысканиями Ядринцев исправил ошибку Падерина, принявшего остатки центральной цитадели за весь город. Он открыл два Каракорума: один древнейший уйгурский, то есть тюркский, VII века, другой - монгольский XIII века. Но самым важным открытием Ядринцева в этой поездке следует считать находку тюркских рун на камнях, которые раньше были известны только в долине верховьев Енисея, теперь же район их распространения расширился на восток на 750 километров [118]. Путешественнику удалось скопировать большое число рунических надписей, а также обнаружить руны параллельно с древнекитайским текстом. Это дало возможность Томсену восстановить текст рун и сделать возможным их чтение [119].
   Открытия Ядринцева всколыхнули ученый мир, и вскоре в Каракорум отправились две большие экспедиции - русская во главе с Радловым, в которой участвовали Клеменц и сам Ядринцев, и шведская - во главе с Геккелем. Во время экспедиции 1891 г. на обширном поле древнего города были произведены более тщательные, чем прежде раскопки и разведки. Прикомандированный к экспедиции топограф капитан Щеголев произвел инструментальную съемку всей долины Орхона. Академик Радлов затем перешел на могильники Кото-цайдама в 25 верстах от Хара-балгасуна, открытые в 1889 г. Ядринцевым [120]. Правитель дел ВСОРГО Д.А. Клеменц в этой экспедиции занимался главным образом описанием встреченных по пути развалин, а также сбором ботанических и геологических коллекций. Кроме того, Клеменцу было дано отдельное поручение проследить от Орхона до Урянхайской земли наличие археологических памятников. Всю дорогу велась маршрутно-глазомерная съемка пройденного пути, собирались материалы по геологии и ботанике. Главным результатом этой экскурсии следует считать установление факта непрерывного распространения археологических памятников от Орхона до Верхнего Енисея, открытие новых развалин города на Хатын-гол и развалин городов в Урянхайской земле в верховьях речки Джедана и близ устья Аксуна, левого притока Кемчика, а также снимки с вновь найденных надписей в Хатын-голе и Урянхайской земле [121].
   Н.М. Ядринцев во время этого путешествия совершил две отдельные экскурсии из Урги вниз по Толе до Эрдени-Цзу и подтвердил громадную роль тюркских племен гунну, тукуэ и уйгуров в развитии культуры Монголии [122]. Натуралист экспедиции, член ВСОИРГО, учитель Троицко-Савского реального училища Н.П. Левин собирал материалы для изучения флоры долин Орхона и Толы и геологические коллекции. Наиболее интересным результатом его работ являются новые наблюдения над перемещениями летучих песков и открытие хорошо сохранившихся отпечатков рыб с симметричными хвостовыми плавниками, по-видимому, пресноводных, в отложениях тонкослоистых глин в районе между средним течением Толы и Орхона. Н.П. Левин занимался этнографическими наблюдениями и представил в отдел материалы о свадебных обрядах монголов и несколько записанных им монгольских песен [123]. Всемирно известные результаты Орхонских экспедиции положили начало изучению древней тюркской письменности не только в нашей стране, но и за рубежом. Из-за недостатка средств, который испытывали сибирские отделы ИРГО для организации многочисленных экспедиций и экскурсий, с целью изучения неисследованных пограничных территорий Монголии и Китая, использовались служебные командировки, во время которых командируемые члены отделов кроме прямых обязанностей выполняли поручения Географического общества. Член-соревнователь ЗС0ИРГ0, военный топограф Р.М.Закржевский, пользуясь служебной командировкой на китайскую границу для топографических работ в северо-западной части Джунгарии, собрал интересные географические сведения о малоизвестной горной стране Барлык. В течение двух месяцев Закржевский и его помощники произвели инструментальную съемку территории площадью около 10 тысяч кв.м. При этом они исследовали долины реки Эмиля, течение реки Аксу и ее верховья, северные и восточные склоны Барлыка, долину реки Куп и возвышенную равнину Конур-Обо с прилегающими к ним южными склонами Барлыка и часть гор Майли [124].
   Осенью 1887 г. член-соревнователь капитан Генерального штаба А.С. Галкин был командирован в Западный Китай для сбора сведений о торговле России в Притяншанском крае. Общему собранию ЗСОИРГО 28 декабря 1887 г. капитан Галкин представил топографическое описание пройденных долин и условия их обитаемости, а также дал описание посещенных им китайских городов Урумчи, Шихо и других [125]. Член ВСОИРГО Н.Ф.Талызин Усинский пограничный начальник совершил в 1891 г. из села Усинское в Монголию до Гадан-Хурэ на реке Тес. Цель поездки - выяснение вопроса, существует ли в сопредельных с Урянхайской землей странах эпизоотия рогатого скота. Несмотря на чисто практический характер поездки, Талызин нашел возможность для сбора научных данных. Он сделал маршрутно-глазомерную съемку всего пути от села Усинского до Гадан-Хурэ и обратно. Кроме того, Талызин занимался сбором этнографических материалов и предоставил в отдел две урянхайские легенды, записанные им [126].
   Иногда при наличии средств предпринимались кратковременные экспедиции и экскурсии. Член Восточно-Сибирского отдела ИРГО врач Н.В.Кириллов совершил из Забайкалья экскурсию в Монголию до Эрдени-Цзу, оттуда вверх по Толе в Ургу и Кяхту. Цель поездки состояла, главным образом, в сборе сведений о тибетской медицине. Результаты экскурсии выразились в обширных коллекциях лекарств, анатомических чертежей и мнемонических диаграмм для изучения тибетской медицины [127].
   В 1891 г. правитель дел ВСОИРГО Д.А. Клеменц по поручению Академии наук совершил небольшую экскурсию в Северную Монголию. Маршрут проходил через Иркутск, Тунку, Туран и Мондинский миссионерский стан на Иркуте в 15 верстах от границы России с Монголией. Главная цель посещения озера Тери-Нор - проверка сведений о развалинах города, находящегося близ верховий Енисея и повторенных Г.Н. Потаниным со слов местных урянхов. Сведения подтвердились. По словам Д.А.Клеменца, развалины напоминали хара-балгасурские. на Орхоне. Местные жители приписывали это городище мифическому Ильджеген-хану. Подробный отчет о результатах путешествия был представлен в Императорскую Академию наук [128]. Член ВСОИРГО В.А.Ошурков с самостоятельным маршрутом принимал участие в экспедиции, организованной Иркутским генерал-губернатором в Засаянский край. Кроме сбора образцов горных пород и ботанических коллекций В.А Ошурков во время пути сделал 14 оттисков с лапидарных рунообразных надписей, из которых две оказались неизвестными более ранним исследователям. Эти находки еще раз подтвердили богатство археологических памятников в Урянхайской земле [129]. Известны случаи, когда в экспедициях, организованных отделами ИРГО, принимали участие зарубежные ученые. В 1913 г. в экспедиции на Хамар-Дабане, снаряженной ВСОИРГО, принимал участие ботаник, шведский пастор Свен Иохан Энандер [130]. Член ВСОИРГО, венский энтомолог Ганс Ледер летом 1893 г. совершил путешествие в Монголию в Хатайские горы. Он проехал по Улясутайскому тракту до большого буддийского монастыря Эрдени-Цзу. По дороге он собирал редких насекомых [131]. Кроме рассмотренных путешествий, совершались другие экспедиции и экскурсии, отчеты о которых не были представлены подробно, либо уточнялись сведения, полученные ранее. Учитывая тот факт, что основным направлением работы сибирских отделов ИРГО являлось исследование Сибири, экспедиции и экскурсии за пределы России не имели приоритетного значения и потому носили нерегулярный характер.
   

  [83] Отчет ИРГО за 1876 г. СПб., С.38.
  [84] Отчет ИРГО за 1877 г. СПб., 1878. С.38.
  [85] Сагалаев А.М., Крюков В.М. Г.Н. Потанин: Опыт осмысления личности. Новосибирск, 1991. С.63-64.
  [86] Там же. С.29.
  [87] Обручев В.А. Путешествия Потанина. М., 1953. С.81.
  [88] Там же.
  [89] Приложения к отчету ИРГО за 1886 г. СПб., 1887. С.2.
  [90] Отчет Западно-Сибирского отдела ИРГО за 1879 г. СПб., 1880. С.14.
  [91] Приложение к отчету ИРГО за 1886 г. С.5.
  [92] Обручев В.А. Путешествия Потанина. С.93.
  [93] Потанин Г.Н. Путешествия по Монголии. М., 1948. С.122.
  [94] Обручев В.А. Путешествия Потанина. С.146.
  [95] Потанин Г.Н. Путешествия по Монголии. С.215.
  [96] Обручев В.А. Григорий Николаевич Потанин. М., 1947. С.264.
  [97] Потанин Г.Н. Тибетские сказки и предания. Пг., 1914. Он же. Сага о Соломоне: Восточные материалы к вопросу о происхождении саги. СПб.,1912.
  [98] Отчет ИРГО за 1886 г. СПб., 1887. С.43.
  [99] См.: Путешествия Г.Н.Потаниан по Китаю, Тибету и Монголии. СПб., б.г.
  [100] Певцов М.В. Путешествия по Китаю и Монголии. М., 1951. С.4.
  [101] Там же. С.6.
  [102] Певцов М.В. Путевые очерки Джунгарии // Заметки Западно-Сибирского отдела ИРГО. Омск, 1879. Кн.1. С.14.
  [103] Селиханович В.Г. Михаил Васильевич Певцов - путешественник, географ, астроном. М., 1956. С.16.
  [104] Обручев В.А. Пограничная Джунгария. Л., 1939. Т.3. С.159-160.
  [105] Семенов П.П. История полувековой деятельности ИРГО. Ч.2. С.578.
  [106] Отчет Западно-Сибирского отдела ИРГО за 1879 г. СПБ.,1880. С.11.
  [107] Отчет ИРГО за 1878 г. СПб.,1879. С.32.
  [108] Отчет Западно-Сибирского отдела ИРГО за 1879 г. СПб.,1880. С.12.
  [109] Там же.
  [110] Певцов М.В. Очерки путешествия по Монголии и северным провинциям внутреннего Китая// Записки Западно-Сибирского отдела ИРГО. Омск, 1883.
  [111] Селиханович В.Г. Михаил Васильевич Певцов. С.26.
  [112] Левин Н. Памяти хорошего человека// Литературное наследство Сибири. Новосибирск, 1980. Т.5. С.325.
  [113] Шиловский М. Кем был открыт Каракорум? // Наука в Сибири. 1994. №5. С.9.
  [114] Отчет ИРГО за 1893 г. СПб., 1894. С.6.
  [115] Цит. по: Шиловский М. Кем был открыт Каракорум? // Наука в Сибири. 1994. №5. С.9.
  [116] Там же.
  [117] ГАОО, ф.86, оп.1, д.122, л.73 об.
  [118] Там же, л.74.
  [119] Крутовский В. Отрывки из воспоминаний// Литературное наследство Сибири. Т.5.С.368.
  [120] Отчет ИРГО за 1891 г. СПб., 1892. С.17.
  [121] Отчет о деятельности Восточно-Сибирского отдела ИРГО за 1891 г. Иркутск, 1892. С.7.
  [122] Там же. С.8
  [123] Там же. С.7-8.
  [124] Отчет Западно-Сибирского отдела ИРГО с 1 июля 1886 г. по 1 октября 1888 г. Омск, 1890. С.11
  [125] Там же. С.12.
  [126] Отчет о деятельности Восточно-Сибирского отдела ИРГО за 1891 г. С.10.
  [127] Там же.
  [128] Отчет Восточно-Сибирского отдела ИРГО за 1892 г. Иркутск, 1894. С.8.
  [129] Там же. С.7.
  [130] ГАИО. Ф.293. Оп.1. Д.347. Л.18.
  [131] Отчет ИРГО за 1893 г. СПб., 1894. С.83.