Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Вибе П.П. Немецкие колонии в Сибири: социально-экономический аспект

    Под колонизацией принято понимать "заселение и хозяйственное освоение пустующих окраинных земель страны" [1]. Во второй половине XVIII в. после Манифеста Екатерины II "О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах" от 22 июля 1763 г. [2] в процесс хозяйственного освоения окраинных территорий Российской империи включились и немецкие крестьяне, приехавшие из германских земель. В реестре свободных и удобных к заселению земель, который сопровождал этот Манифест, помимо прочих, конкретно указывались и сибирские земли в Тобольской губернии, Барабинской степи, по рекам Убе, Улбе, Березовке, Глубокой и Иртышу. Но прибывавшие тогда в Россию немецкие переселенцы в Сибирь не поехали, а выбрали земли в Поволжье, где и основали свои поселения, которые стали называться колониями, а их жители - колонистами. Позднее немецкие колонии появились под Петербургом, в Малороссии (Украине), Новороссии (Северном Причерноморье и Крыму), Закавказье и других районах Российской империи.
   По конфессиональной принадлежности колонисты делились в основном на лютеран, католиков и меннонитов. О последних следует сказать особо. До переселения в Россию меннониты - последователи течения в протестантизме, основанного в 30-х гг. XVI в. в Нидерландах Менно Симонсом, - долгое время проживали в Пруссии в окрестностях Данцига, куда в свое время переселились из Северо-Западной Германии и Голландии. Отправиться в Россию их заставила угроза привлечения к воинской повинности, что противоречило религиозным убеждениям меннонитов. Переселившись в Россию, преимущественно в Новороссию, меннониты получили большие привилегии, в том числе и освобождение от военной службы. Будучи умелыми и рачительными хозяевами, меннониты привлекли к себе особое внимание царского правительства, которое отдавало им предпочтение. К примеру, меннониты получали финансовой помощи и земли вдвое больше, чем лютеране. Все это способствовало быстрому росту меннонитских колоний. Для меннонитов была характерна конфессиональная корпоративность, браки с представителями других вероисповеданий запрещались.
   Меннониты отличались от других колонистов не только вероучением, но и бытом, языком, уровнем культурного и экономического развития. В результате переплетение этих специфических этнических и религиозных признаков привело к формированию в среде российских немцев особой этноконфессиональной общности - меннонитов. Колонии меннонитов были замкнуты по отношению к окружающему населению, включая и немцев-колонистов других вероисповеданий.
   "Великие реформы" 1860-70-х гг. в России имели важное значение для российских немцев. Указ Александра II от 4 июня 1871 г. [3] отменил все привилегии колонистов, которые они имели еще со времен Екатерины II. Немецкие крестьяне получили статус поселян-собственников, такой же, какой имели русские крестьяне после их освобождения от крепостного права, а их колонии перешли в прямое подчинение органов государственной власти тех административных единиц, на территории которых они находились. В 1874 г. в России была введена всеобщая воинская повинность, распространившаяся и на бывших колонистов. Это привело к росту эмиграции немцев из России, причем наиболее сильно эмиграционные настроения развились среди меннонитов.
   Наряду с эмиграцией получили распространение и внутренние миграции российских немцев в пределах Российской империи. К 1860-ым гг. в немецких материнских колониях (Mutterkolonien) европейской части России назрели религиозные, экономические, демографические и другие противоречия, которые способствовали нарастанию миграционных процессов и возникновению дочерних колоний (Tochterkolonien) в других регионах страны, в том числе и в Сибири.
   Первые попытки создания дочерних колоний на востоке России относятся к середине XIX столетия. Так, в 1859 г. в Приамурье направились ходоки меннонитов Бердянского уезда Таврической губернии. Осмотрев места в 30 верстах от Благовещенска вверх по течению Зеи, они обязывались в течение десяти лет переселить туда 1000 семейств меннонитов. В связи с этим они просили наделить их землей по 120 десятин на семью, установив льготу в податях на десять лет, и выдать на тот же срок беспроцентную ссуду размером 600 рублей. Рассмотрев и обсудив этот вопрос, Сибирский комитет отклонил ходатайство меннонитов [4].
   В 1864 г. меннонитам Новороссии было разрешено переселяться в Амурскую и Приморскую области с выдачей им средств на дорогу. Взамен они должны были дать подписку о том, что они за себя и своих потомков отказываются от присвоенных им привилегий. От такого предложения меннониты, естественно, отказались и на новые земли не поехали [5].
   Массовое переселение немцев в Сибирь началось в конце XIX в., но особого размаха оно достигло в годы столыпинской аграрной реформы. Это было время, когда Сибирь являлась основным районом внутренней колонизации в Российской империи. Безусловно, справедлива оценка современных историков Д.Я. Резуна и М.В. Шиловского, считающих, что "по своей масштабности, степени воздействия и последствиям массовую крестьянскую миграцию в Сибирь конца XIX - начала XX вв. и производимое одновременно с этим землеустройство можно квалифицировать как переселенческую революцию" [6]. В Сибирь переселились миллионы крестьян Европейской России. В общем переселенческом потоке на новые земли отправились и немцы-колонисты из материнских колоний.
   Причины, по которым немцы-колонисты отправлялись в Сибирь и основывали здесь дочерние колонии, были различны. Но одним из основных побуждающих мотивов была земля, которую можно было получить в Сибири в виде 15-десятинного надела на одну мужскую душу, поселившись на переселенческом участке, а в более крупных размерах - купить или арендовать у государства, Кабинета, Сибирского казачьего войска или частных лиц. Колонистам-беднякам, следовательно, переселение в Сибирь давало шанс уйти от малоземелья и нищеты, зажиточные же колонисты могли рассчитывать на создание крупных хозяйств на собственной или арендованной земле.
   С конца XIX в. начинается история возникновения и социально-экономического развития немецких колоний в Сибири - поселений с преобладающим немецким населением, основанных, как правило, в виде переселенческих поселков, хуторов, частновладельческих имений. Несмотря на упразднение в 1871 г. статуса колонистов, термины "колония" и "колонисты" были очень живучи. Они широко использовались не только в обиходе, но и в официальных документах как в дореволюционное время, так и в первые годы советской власти. И лишь с началом массовой коллективизации колонистов, как и других крестьян, стали называть колхозниками [7]. Поэтому применение этих терминов в отношении немецких поселений в Сибири и их жителей в исследуемый период представляется, на наш взгляд, вполне оправданным. Вместе с тем под колонистами мы подразумеваем немецких крестьян или, по определению известного английского ученого, одного из основателей крестьяноведения Теодора Шанина, "мелких сельскохозяйственных производителей, которые, используя простой инвентарь и труд членов своей семьи, работают - прямо или косвенно - на удовлетворение своих собственных потребительских нужд и выполнение обязательств по отношению к обладателям политической и экономической власти" [8].
   Таким образом, предметом нашего исследования являются немецкие колонии в Сибири в разном их проявлении, а объектом исследования - социально-экономические процессы, протекавшие в колониях, эволюция хозяйств колонистов.
   На протяжении трех с лишним десятилетий становление и развитие немецких колоний и немецкой диаспоры в Сибири происходило на фоне сложнейших общественно-политических процессов. Экономические реформы начала XX в., мировая, а затем и гражданская войны, революционный переворот и смена одной социально-экономической формации другой - все эти крупномасштабные события пришлись на рассматриваемый нами период. Тем не менее, несмотря на их калейдоскоп, немецкие колонии в Сибири продолжали существовать достаточно самостоятельно и обособленно. В своей жизни они, прежде всего, руководствовались принципами внутренней самоорганизации. Ситуация изменилась к началу 1930-х гг. Массовая коллективизация, борьба с кулачеством, расширение антирелигиозных мероприятий, насаждение партийных и советских методов руководства, несомненно, разрушили привычный жизненный уклад колоний и вызвали резкий протест со стороны немецкого населения Сибири.
   По оценке современных историков, на рубеже 1920-30-х гг. в результате экспроприации пролетарским государством крестьянской собственности в России завершился первый этап становления индустриального общества - этап первоначального накопления капитала, характеризовавшийся "разложением классов-сословий старого аграрного общества и созданием предпосылок для формирования новых социальных слоев" [9]. В истории немецких колоний Сибири в это время завершился период их доколхозного развития, а сами они, в значительной степени утратив свою прежнюю самобытность, из колоний, являвшихся элементами сохранившейся в сельском хозяйстве Сибири капиталистической социально-экономической системы превратились в "элементы социалистического сектора" - колхозы.
   Таким образом, хронологическими рамками нашего монографического исследования являются, с одной стороны, конец XIX в. (начало немецкой крестьянской колонизации Сибири), а, с другой стороны, рубеж 1920-30-х г. (начало массовой коллективизации в Сибири).
   Территориально исследование охватывает места компактного проживания немцев-колонистов в Сибири. В дореволюционное время они находились в Тобольской, Томской и Енисейской губерниях и Омском уезде Акмолинской области. После проведения административно-территориальных преобразований в первое десятилетие советской власти они оказались сначала в составе Омской, Алтайской и Енисейской губерний, а затем в ряде округов Сибирского края. Подавляющее большинство колонистов проживало в двух основных географических районах немецкой крестьянской колонизации в Сибири, условно названных нами Омским (Омский округ Сибкрая) и Алтайским (Славгородский округ Сибкрая). Именно поэтому в работе этим районам уделяется наибольшее внимание.
   Систематическое, комплексное изучение истории немецких колоний в Сибири началось лишь в 90-е годы XX века. Это обстоятельство во многом объясняет отсутствие специальных историографических работ и, как следствие, объективной, четко сформулированной перспективы дальнейших исследований. Однако накопившаяся масса исследовательского продукта позволяет уже не только приступить к серьезному историографическому анализу, но и, что наиболее важно, определить лакуны и спорные позиции в изучении социально-экономической истории немецких колоний в Сибири в конце XIX - первой трети XX вв.
   Оставляя в стороне характеристику общих работ, посвященных истории немецких колоний в России и истории аграрного развития Сибири, отметим, что своеобразным прологом к изучению истории социально-экономического развития немецких колоний в Сибири стали исследования в 1960-80-е гг. ХХ в. Бесспорная заслуга в этом принадлежит историку из Барнаула Л.В. Малиновскому, уделившему особое внимание в своих трудах социалистическим преобразованиям в немецкой деревне Западной Сибири в 1920-30-е гг. [10] Работы Л.В. Малиновского, написанные, по понятным причинам, в русле марксистско-ленинской теории классовой борьбы, были не лишены в некоторых случаях известной тенденциозности. Так, например, при характеристике классового состава Омского отделения меннонитского сельскохозяйственного общества он использовал средние цифры, которые на самом деле могли свидетельствовать лишь о средней зажиточности меннонитских хозяйств, но не раскрывали внутренней социальной дифференциации [11]. Выделяя "крупные, зажиточные хозяйства" некоторых меннонитов, он искусственно завышал их благосостояние, забывая, что указанное им количество голов скота относилось ко всему хутору, в котором было несколько дворов, а не к одному хозяйству [12]. Все это тем не менее не умаляет заслуг Л.В. Малиновского, разрабатывавшего непопулярную в то время историческую тему. Его работы отличались аналитическим подходом и наличием большого фактического материала.
   В 1991 г. в Алма-Ате В.Э. Кригером была защищена диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук на тему "Социально-экономическое развитие немецкой переселенческой деревни Казахстана (дореволюционный период)", в которой в том числе рассматривалась история немецких колоний Омского округа Акмолинской области [13]. В ней впервые была предпринята попытка исследовать политику царского правительства в вопросе о переселении колонистов на восточные окраины Российской империи, хозяйственное развитие и имущественную дифференциацию в немецких селах и некоторые другие проблемы. Следует отметить, что автор в своей диссертации успешно использовал статистические источники для характеристики социально-экономических процессов в немецких колониях.
   В середине 1990-х гг. благодаря усилиям алтайских историков Л.В. Малиновского и В.И. Бруля появились первые обобщающие работы по истории немцев в Сибири [14]. Потребность в этих книгах в условиях возрождения национального самосознания российских немцев была велика. Многие годы они использовались в качестве основных пособий в преподавании истории немцев в Сибири. Однако процесс накопления исторических знаний по данной проблеме к тому времени находился еще на начальном этапе. В силу этих обстоятельств, а также в результате слабого использования авторами статистических источников многие вопросы социально-экономической истории немецких колоний в Сибири остались не изученными. Но если в популярных исторических очерках Л.В. Малиновского такая цель и не преследовалась, то в книге В.И. Бруля, претендовавшей на комплексный показ истории немцев в Сибири, некоторые сюжеты отсутствовали вообще, другие же были представлены с излишней эмоциональной драматизацией событий и субъективностью. В книге В.И. Матиса, появившейся в то же время, истории немцев Алтая был посвящен лишь краткий экскурс, в значительной мере повторявший работы Л.В. Малиновского и В.И. Бруля [15]. Отдавая должное этим первым опытам исследования истории немцев в Сибири, нельзя вместе с тем не отметить, что в указанных работах имел место целый ряд спорных суждений и ошибок, кочующих, к сожалению, из одной книги в другую до сих пор.
   Л.В. Малиновский и В.И. Бруль использовали преимущественно материал, характеризующий алтайские колонии. Поэтому вне поля их внимания остались переселенческие поселки, расположенные в Тобольской губернии, и хозяйства, возникшие на частновладельческих и арендованных участках на территории Сибирского казачьего войска. Так, например, В.И. Бруль в своей книге категорично утверждал: "То, что абсолютное большинство немцев расселилось в степной местности Западной Сибири - Кулундинской степи - вполне закономерно и обосновано. Ведь они были хлебопашцами и им трудно было найти себе применение в лесу или тайге". Вслед за ним это суждение дословно повторил и В.И. Матис [16]. На самом же деле в Кулундинской степи поселилось лишь около половины немцев, проживавших в Сибири в конце XIX - начале XX вв., и то после того как возникли крупные очаги немецкой крестьянской колонизации в районе Омска и в тарской тайге.
   Другой пример. В книге Л.В. Малиновского утверждается, что Славгородское восстание, произошедшее в сентябре 1918 г., было направлено против Колчака, объявившего мобилизацию молодежи в свою армию. Вскоре эту непростительную ошибку повторяют И.И. Шеленберг и В.И. Бруль [17]. Но общеизвестно, что адмирал А.В. Колчак пришел к власти лишь спустя два месяца после упомянутого восстания.
   На рубеже XX и XXI столетий в историографии социально-экономического развития немецких колоний в Сибири появились работы, посвященные детальному изучению отдельных аспектов этой проблемы. Особое внимание уделялось процессам переселения немецких колонистов в Сибирь и образования на новых местах дочерних колоний. Этому посвящены работы А.Р. Бетхера, П.П. Вибе, А.Э. Маттиса, И.В. Нам, В.Н. Шайдурова [18]. Достаточно обстоятельно были исследованы причины переселения колонистов, политика правительства и местных властей по отношению к ним, определены основные районы немецкой крестьянской колонизации в Сибири и отражена динамика формирования в них немецкой диаспоры, хозяйственные занятия колонистов.
   Тогда же было начато исследование истории немецкого сельскохозяйственного предпринимательства в дореволюционный период в работах омских историков П.П. Вибе, Л.В. Зашибиной и А.Г. Киселева, И.И. Кротта [19]. Их интерес к этой теме не случаен. Ведь именно вокруг Омска возникла основная масса немецких фермерских хозяйств. Вместе с тем оставалась не изученной их дальнейшая судьба в условиях социалистических преобразований.
   Обнаруженные и введенные в научный оборот в конце 90-х гг. ХХ в. документы позволили реконструировать процесс борьбы с "немецким засильем" в Сибири и попытки политической и территориальной самоорганизации немцев на губернском (в частности в Тобольской губернии) и общесибирском уровнях в годы Первой мировой войны [20]. А вот история немецких колоний Сибири в условиях революционных потрясений и гражданской войны так и остается одним из наименее изученных сюжетов. Объяснение этому кроется, на наш взгляд, в недостаточной разработанности источниковой базы. Увлечение иллюстративно-описательным методом, использование в качестве основных источников периодической печати и воспоминаний, игнорирование важных статистических материалов не позволили авторам объективно показать всю глубину социально-экономических преобразований, происходивших в немецких колониях в этот переломный период, последствия мировой и гражданской войн в разных районах немецкой крестьянской колонизации в Сибири.
   Показательным в этом отношении может быть многообещающий, на первый взгляд, доклад на конференции 2002 г. в Омске, заявленный молодым исследователем из Барнаула К.В. Матисом, об истории немцев Алтая в годы гражданской войны и сразу после нее [21]. Автор справедливо отметил отсутствие специальных работ по данной проблеме и поставил эту задачу перед собой. Однако он проигнорировал очень важный с точки зрения информативности и вполне доступный опубликованный источник - материалы переписи 1920 г., не использовал ни одного нового архивного документа, а всецело построил доклад на уже известных публикациях Л.В. Малиновского, В.И. Бруля и В.И. Матиса. В результате ему не удалось ни ввести в научный оборот новый фактографический материал, ни, тем более, прийти к каким-либо самостоятельным выводам. Этот пример еще раз свидетельствует о том, что сдвинуть с мертвой точки данную проблему можно лишь при условии выявления новых архивных материалов. Анализ же влияния гражданской войны на экономическое состояние немецких колоний в Сибири немыслим без использования статистических данных. А периодическая печать и воспоминания в данной ситуации должны выполнять лишь вспомогательную функцию.
   Наиболее полно в исследовательской литературе изучен период 1920-х гг. Социалистические преобразования в немецких колониях Сибири, политика правительства и местных органов власти по отношению к ним в годы "военного коммунизма" и новой экономической политики (НЭПа), деятельность Всероссийского меннонитского сельскохозяйственного общества (ВМСХО), судьба немецких колоний Сибири в условиях "чрезвычайщины", предпосылки, ход и последствия эмиграционного движения немцев в конце 1920-х гг. разносторонне исследованы в работах новосибирских историков А.И. Савина и Л.П.Белковец, написанных на основе широкого круга архивных документов [22].
   Бесспорным успехом историков России и Германии является выход в свет в последние годы монографий Д. Брандеса и А.И. Савина, В.И. Бруля, В.Н. Шайдурова, характеризующих социально-экономическую историю немецких колоний; И.В. Черказьяновой, посвященной немецкой школе в Сибири [23]. Они свидетельствуют о том, что наступил период обобщения накопленных ранее знаний.
   В книге Д. Брандеса и А.И. Савина, несомненно одной из лучших в историографии социально-экономического развития немецких колоний в Сибири, на основе большого количества новых материалов из центральных и сибирских архивохранилищ, а также опубликованных источников изучены разные стороны жизни немцев в Сибири в 1918-38 гг. Детальному исследованию подвергнута политика советского государства по отношению к немцам Сибири в период хлебозаготовительных кампаний начала 1920-х гг. и в годы НЭПа, изучена работа немецкой школы и религиозная жизнь колонистов, деятельность немецких секций ВКП(б) и условия организации и функционирования Немецкого национального района на Алтае, эмиграционное движение немцев и создание колхозов на базе бывших немецких колоний. Дореволюционный же период, революция и гражданская война в Сибири показаны фрагментарно, преимущественно на основе опубликованных источников и исследовательской литературы. Однако это вполне объяснимо, если учесть хронологические рамки монографии.
   В двухтомном исследовании В.И. Бруля, опубликованном в Германии, в сравнении с его предыдущим российским изданием значительно расширена и углублена проблематика, широко использованы новые источники и исследования последних лет. Книга написана очень эмоционально, с большим желанием автора акцентированно показать трагедию немецкого этноса в России. Порой это мешает ему оставаться объективным в оценке некоторых исторических событий. Многие спорные выводы В.И. Бруля, высказанные им в российском издании, сохранились и в новой книге. Кроме того, по мнению критиков, автору недостает внимательного и уважительного отношения к работам своих предшественников [24].
   Монография В.Н. Шайдурова представляет собой публикацию его диссертационного исследования. В ней достаточно подробно рассматриваются юридический статус немецких колонистов, причины и условия их переселения в Сибирь. Значительная часть книги посвящена становлению и социально-экономическому развитию немецких колоний на Алтае в конце XIX - начале XX вв. Заслугой автора является использование материалов сельскохозяйственной переписи 1917 г. для показа социально-экономической дифференциации в немецких колониях Алтая в начале ХХ в.
   Монография И.В. Черказьяновой важна при изучении социально-демографических ресурсов немецких колоний в Сибири, анализе различий в образовательном уровне представителей разных конфессий.
   Исследования последних лет позволили авторам не только ликвидировать многие так называемые "белые пятна" в истории немецких колоний в Сибири, но и по-новому оценить некоторые исторические события и процессы. В этих случаях желательна убедительная аргументация своей позиции, что, однако, не всегда имеет место. Так, например, до недавнего времени в вопросе о влиянии заготовительных кампаний периода "военного коммунизма" на экономику немецких хозяйств в Сибири распространенной была точка зрения Л.В. Малиновского о том, что продразверстка, несмотря на все ее отрицательные последствия, все же не стала трагедией для большинства из них [25]. Д. Брандес и А.И. Савин, В.И. Бруль, не вступая в полемику с Л.В. Малиновским, в своих монографиях высказывают совершенно противоположные суждения об "убийственном влиянии" продразверстки на немцев, доведшей их до крайней степени разорения.
   Характеризуя социальный состав колонистов накануне массовой коллективизации сельского хозяйства, Л.В. Малиновский еще в 1960-х гг. убедительно доказал, что немецкая деревня Сибири подошла к ней "с высокоразвитым хуторским и отрубным хозяйством капиталистического типа, с высокой степенью классового расслоения крестьянства" [26]. В.И. Бруль же утверждает, что "расслоение в немецкой деревне было гораздо меньшим", чем в русских и украинских селах [27]. При этом не оспаривается утверждение Л.В. Малиновского и отсутствует какая-либо доказательная база. На наш взгляд, такие заявления по ключевым вопросам истории социально-экономического развития немецких колоний безусловно должны делаться с учетом мнения своих предшественников и опираясь на серьезные статистические источники.
   Заканчивая на этом краткий историографический обзор исследовательской литературы, сформулируем очевидные, на наш взгляд, выводы:
   1. Социально-экономическая история сибирских колоний изучена неравномерно. В большей степени это сделано в отношении алтайских колоний, и в меньшей степени в отношении колоний, находившихся в других регионах Сибири.
   2. При изучении социально-экономических процессов в немецких колониях конца ХIХ - начала ХХ вв. явно недостаточно использовались статистические материалы и прежде всего результаты массовых демографических и экономических исследований. Необходим также поиск новых статистических источников, в том числе и неопубликованных.
   3. Отдельных специальных исследований заслуживают немецкие, а в большей степени меннонитские хозяйства, возникшие на арендованных и частных землях, их вклад в развитие сельского хозяйства Сибири и судьба в советское время.
   4. Одной из основных задач сибирских историков является выявление новых источников по истории немецких колоний в периоды "первой советской власти" (ноябрь 1917 г. - май 1918 г.) и гражданской войны. Практически обходят эти сюжеты в своих работах Л.В. Малиновский и В.И. Бруль. В книге Д. Брандеса и А.И. Савина им отводится лишь несколько страниц. Вместе с тем социально-экономические последствия событий, происходивших в то время, были значительны.
   5. В лучшей степени изучены вопросы социалистических преобразований в немецких колониях Сибири в послевоенные годы, периоды НЭПа и "чрезвычайщины". Но требуются исследования, позволяющие проследить динамику социально-экономического развития колоний не только по отдельным периодам, но и в целом, от момента их образования в конце ХIХ - начале ХХ вв. до рубежа 1920-30-х гг., когда они утрачивают свою хозяйственную самобытность и в известном смысле существовавшую ранее национально-конфессиональную изолированность. Это позволит реально определить вклад немецких колоний в сельскохозяйственное освоение Сибири. Не исключено, что такие исследования поставят под сомнение некоторые сложившиеся стереотипы в изучении данной проблемы.
   Исходя из вышеизложенного цель нашей работы состоит в комплексном изучении социально-экономического развития немецких колоний в Сибири. Для ее осуществления необходимо решить ряд взаимосвязанных задач. Прежде всего, на наш взгляд, необходимо изучить правовое поле, в котором осуществлялась немецкая крестьянская колонизация Сибири в дореволюционный период, и определить основные районы формирования немецкой диаспоры.
   Одной из центральных задач работы является изучение социально-экономического развития немецких колоний в Сибири в конце XIX - начале XX вв. При этом важно сопоставить роль объективных и субъективных факторов, определявших колонизационные возможности немецких переселенцев. Особое внимание следует уделить становлению в Сибири немецкого предпринимательства и его вкладу в развитие сельского хозяйства.
   Большое значение имеет исследование таких малоизученных вопросов как: попытки самоопределения сибирских немцев в 1917 - 1919 гг., социально-экономические преобразования в колониях в период "первой советской власти" и гражданской войны, демографическое и социально-экономическое положение немецкого сельскохозяйственного населения Сибири после окончания гражданской войны.
   Заключительная группа задач работы - анализ социально-экономической эволюции немецких колоний в Сибири в условиях советской власти.
   Источниковую базу нашего исследования составляет комплекс опубликованных и неопубликованных материалов, отражающих исторический процесс становления и развития немецких колоний в Сибири с конца XIX в. вплоть до начала 1930-х годов. Архивные материалы отложились, в основном, в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном историческом архиве (РГИА), Центральном государственном архиве Республики Казахстан (ЦГА РК), Государственных архивах Омской (ГАОО), Новосибирской (ГАНО) и Томской (ГАТО) областей, Государственном учреждении Тюменской области Государственном архиве Тобольска (ГУТО ГАТ), Государственном архиве Алтайского края (ГААК) и Центре документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО). Некоторые из них были опубликованы в подготовленных нами и А.И. Савиным сборниках документов [28].
   Кроме того, значительный пласт исторической информации находится в опубликованных в разное время источниках, посвященных законотворчеству, переселенческому движению в Сибирь, материалах демографических и сельскохозяйственных переписей и обследований, публикациях в периодической печати. Большинство из них, несмотря на то что в российской историографии уже появились обобщающие работы по истории немцев в Сибири, по-настоящему еще не введены в научный оборот.
   При работе с источниками мы старались определить не только их достоверность, но и авторство, исторические условия и обстоятельства возникновения. Важным, на наш взгляд, было сопоставление информации, хранящейся в разных документах, анализ содержания источников и его интерпретация.
   Всю массу источников, характеризующих процесс формирования немецкого населения в Сибири и социально-экономического развития колоний, по происхождению и содержанию можно разделить на следующие группы: 1) законодательные и нормативные правовые акты; 2) делопроизводственная документация; 3) статистические материалы; 4) справочные материалы; 5) периодическая печать.
   Законодательные и нормативные акты представлены манифестами, указами, законами, декретами, постановлениями, правилами и другими документами, регулирующими положение колонистов в России, условия переселения крестьян в Сибирь и их хозяйственного устройства на новых местах, земельные отношения в Сибири в годы Первой мировой и гражданской войн, первого десятилетия советской власти, отражающими налоговую политику советского государства. Они опубликованы в "Полном собрании законов Российской империи" (Собр. I. 1649 - 1825; Собр. II. 1825 - 1881; Собр. III. 1881 - 1913), "Собрании узаконений и распоряжений правительства", издававшихся в виде прибавлений к "Сенатским Ведомостям", "Сборнике узаконений и распоряжений Временного Сибирского правительства", "Декретах Советской власти", "Собрании узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства РСФСР", сборнике документов "Сибирский революционный комитет (Сибревком). Август 1919 - декабрь 1925 гг.".
   Статистические материалы являются одними из наиболее важных источников. По мнению английского историка А. Коббэна, "имеется много исторических проблем, по которым страница статистики стоит целого тома рассуждений" [29]. К таковым смело можно отнести и проблемы, связанные с социально-экономической историей немцев в Сибири.
   К статистике народонаселения относятся материалы демографических переписей, списки населенных мест с указанием состава населения, демографические таблицы обзоров губерний и областей, отчетов о состоянии Сибирского казачьего войска и тому подобные документы. Они позволяют проследить динамику роста немецкого населения в Сибири, его расселение по уездам, волостям и даже отдельным населенным пунктам. В этих источниках имеются также сведения о половозрастной структуре немецкого населения, степени его грамотности, районах выхода из Европейской России и другая информация.
   Сельскохозяйственная статистика, посвященная данной проблеме, представлена прежде всего материалами сельскохозяйственных переписей, обследований переселенческих хозяйств. Так, важной особенностью материалов, собранных экспедицией по обследованию Степных областей в 1900 - 1901 гг. является то, что они позволяют проанализировать социально-экономическое положение немецких переселенческих хозяйств на родине и в первые годы в Сибири в сравнении с другими новоселами - русскими и украинцами, поселившимися в том же Омском уезде [30]. Сплошному подворному обследованию было подвергнуто 259 хозяйств всех существовавших к тому времени немецких колоний Омского уезда. Наряду со статистическими сведениями о населении колоний и их экономическом положении в этом источнике имеются историко-хозяйственные очерки о начальном этапе становления этих первых немецких колоний в Сибири.
   Особый интерес представляют статистические данные об экономическом положении переселенцев в Сибири, собранные в 1911 г. под руководством известных статистиков В.К.Кузнецова и В.Я.Нагнибеды. В этих работах мы находим сведения о названиях переселенческих участков и селений, что особенно важно в связи с тем, что многие колонии в 1914 г. были переименованы, а также о времени их образования и местоположении; о составе населения, об обеспеченности хозяйств постройками, скотом, инвентарем, деньгами, землей и другую информацию. Эти данные позволяют не только выяснить колонизационные возможности немецких крестьян и роль отдельных факторов, влиявших на них, но и сравнить результаты их хозяйственной деятельности с другими группами переселенцев, продолжить исследование социальной мобильности в колонистской среде Сибири. При этом следует отметить высокую степень репрезентативности указанных источников.
   Например, обследование, проведенное под руководством В.К. Кузнецова, охватило 447 типичных переселенческих поселков в Сибири. В Омском уезде Акмолинской области было обследовано 25 переселенческих поселков и две группы хуторов, в которых в общей сложности насчитывалось на момент переписи 3276 хозяйств [31]. Большинство из этих поселков возникли уже в годы столыпинской аграрной реформы. В число обследованных попало и 474 немецких хозяйства, находившихся в Омском уезде в поселках Красноярка, Александровка и Новинка, основанных еще в конце XIX века, а также в новом поселке Пришиб и двух группах хуторов - Романовских и Серебропольских. Основали их немцы-лютеране, прибывшие из Самарской, Саратовской и Екатеринославской губерний. Интересно, что ранее эти статистические материалы практически не использовались исследователями при анализе социально-экономического развития немецких колоний в Сибири.
   Обследования переселенческих хозяйств Томской губернии, проведенные под руководством В.Я.Нагнибеды [32], охватили в том числе и несколько десятков селений, основанных немцами в 1908 - 1911 гг. в Орловской, Подсосновской и Новоромановской волостях Барнаульского уезда. Программа обследования была достаточно разнообразна, что дает возможность всесторонне оценить экономическое положение немецких колоний на Алтае в начальный период их становления.
   Статистический сборник В.Я.Нагнибеды открывается аналитической статьей автора, в которой он отмечает, что немцы были наиболее культурной и зажиточной частью населения Кулундинской степи. "Всюду у немцев, - пишет В.Я. Нагнибеда, - особенно у немцев-меннонитов, мы видели лучший скот, лучшее сено, лучшие урожаи, лучшую пищу" [33]. Эти слова стали поистине общим местом во многих публикациях последних лет [34]. Не оспаривая их, отметим, что современные авторы могли бы прийти к более серьезным и интересным выводам, если бы не ограничивались цитированием, а прибегли к анализу статистики этого сборника. Таким образом, материалы обследования немецких переселенческих поселков являются ценнейшим источником по истории начального этапа хозяйственного освоения немцами Сибири.
   Серьезно дополняют эти весьма достоверные и интересные опубликованные источники статистические сведения о немецком населении, специально собранные сибирскими губернскими властями в 1910 - 1916 гг., в период активизации борьбы с так называемым "немецким засильем". Особенно важны данные 1915 г., когда на учет было взято практически все немецкое население Сибири. Материалы эти не были опубликованы, но достаточно полно они отложились в фондах РГИА (Ф. 391 - Переселенческое управление Главного управления землеустройства и земледелия; ЦГА РК (Ф. 64 - Канцелярия Степного генерал-губернатора), ГАОО (Ф. 67 - Войсковое хозяйственное правление Сибирского казачьего войска), ГАТО (Ф. 3 - Томское губернское управление), ГУТО ГАТ (Ф. 335 - Отделение по крестьянским делам Тобольского губернского правления).
   Ввиду того, что основной целью мероприятий по учету немецкого населения была подготовка к распространению так называемых "ликвидационных законов" в сибирских губерниях и областях, земли Сибирского казачьего войска, где немцы-колонисты арендовали или имели во владении земельные участки, вызывали у властей особый интерес. В связи с этим Войсковое хозяйственное правление Сибирского казачьего войска тщательным образом обследовало свои земли и представило в Канцелярию Степного генерал-губернатора подробные сведения о каждом немецком землевладельце или арендаторе. В результате были составлены обладающие большими информативными возможностями список офицерских участков Сибирского казачьего войска, находившихся во владении немцев-колонистов, и список немцев-арендаторов войсковых земельных участков и усадебных мест в Омском уезде (см. прил. 1 и 2). Эти источники, в отличие от упомянутых выше, интересны тем, что информация в них персонифицирована. В списке офицерских участков дана информация о том, кому он принадлежал ранее; указывалась фамилия и имя владельца; оговаривался способ и время перехода собственности из рук в руки (купчая, завещание и т.д.); сообщался размер участка, а также информация о наличии на нем усадьбы или заимки. В списке арендаторов указаны их имена и фамилии, номер арендуемого участка и его местонахождение, размер площади участка и годовая арендная плата, срок аренды и время, с которого она началась.
   Похожие по содержанию документы были составлены в Тобольской и Томской губерниях, где также имелись частновладельческие участки, принадлежащие немцам. Эти документы появились после того, как "ликвидационные законы" были распространены на некоторые сибирские уезды (см. прил. 3 и 4).
   Социально-экономическую дифференциацию в немецких колониях Сибири и их экономическое состояние накануне революционных преобразований и гражданской войны очень хорошо отражают материалы сельскохозяйственной переписи 1917 г. Особую ценность при этом имеет первичная документация, а именно подворные и поселенные опросные листы, которые дают возможность вычленить сведения именно о немецких хозяйствах и колониях. Ранее исследователями Л.В. Малиновским и В.Н. Шайдуровым материалы переписи 1917 г., характеризующие немецкие колонии на Алтае, уже были введены в научный оборот. Обнаруженные нами в ГАНО (Ф. Д-146 - Сибирское статистическое управление) поселенные опросные листы Новинской волости Омского уезда дополнили эту картину.
   Демографические и социально-экономические последствия гражданской войны в волостях с преобладающим немецким населением Омской и Алтайской губерний наиболее полно отражены в материалах Всероссийской сельскохозяйственной и демографической переписи населения 1920 г. [35] Они показывают расселение, половозрастную структуру, уровень грамотности, экономическое положение немецкого населения Сибири. В связи с этим вызывает недоумение факт по сути дела полного игнорирования исследователями, изучавшими социально-экономические процессы в немецких колониях Сибири, этого важного статистического источника. Недостаточно, на наш взгляд, были использованы и информативные возможности демографической переписи 1926 г., позволяющей определить основные районы компактного проживания немцев в Сибирском крае, степень их концентрации в этих районах, показать специфику демографических процессов, уровень грамотности, занятия самодеятельного сельского немецкого населения, выявить основные типы немецких колоний и их удельный вес [36]. Определенный интерес представляют также малоизвестные исследователям материалы выборочного обследования немецких хозяйств Немецкого национального района на Алтае, проведенного в 1928 г. [37]
   Дореволюционная делопроизводственная документация представлена циркулярами местных и центральных правительственных органов; отчетами чиновников, изучавших переселенческое дело в Сибири; служебной перепиской; протоколами различных заседаний и т.д. Эти материалы позволяют более конкретно представить переселенческую политику правительства и отношение местных властей к немцам-колонистам. Вместе с тем в них имеется значительный фактический материал о жизни переселенцев, например, отчет чиновника канцелярии совета министров Сосновского о поселении немцев в тарских урманах (труднодоступные таежные пространства - П.В.); доклад председателя Войскового хозяйственного правления Сибирского казачьего войска генерала Н. Е. Катанаева, в котором приводятся описания некоторых немецких хозяйств; журнал общего присутствия Томского губернского управления за 17 июня 1916 г. с характеристикой немцев Томской губернии; переписка Степного генерал-губернатора с вышестоящими инстанциями о недопущении немецкого землевладения на землях Сибирского казачьего войска и т.д.
   Особый интерес представляет фонд 391 (Переселенческое управление Главного управления землеустройства и земледелия) РГИА, в котором хранятся дела, характеризующие различные стороны жизни немецких колоний в Сибири, возникших на переселенческих участках. Среди них, например, документы, посвященные обсуждению предложений Степного генерал-губернатора Е.О. Шмита о запрещении совместного заселения переселенческих участков сектантами и православными и о принудительном переселении сектантов; документы с официальной версией Главного управления землеустройства и земледелия о причинах заселении Кулундинской степи немцами-колонистами из Екатеринославской и Таврической губерний и характеристикой их колонизационных возможностей в сравнении с русскими переселенцами; донесения переселенческих чиновников о переселении волынских немцев в Тарский уезд Тобольской губернии и о их переводворении в Омский уезд Акмолинской области; сведения о расселении немцев-колонистов хуторами в Тюкалинском уезде Тобольской губернии и об одной из первых меннонитских колоний в Сибири - Кирьяновке и т.д.
   Начало Первой мировой войны вызвало новый всплеск антинемецких настроений в России, что отражено в делопроизводственных документах: циркулярах министра внутренних дел и губернаторов, служебной переписке, отчетах и справках.
   В период революции 1917 г. и гражданской войны немцы Сибири проявили определенную политическую активность, что раньше для них было не характерно. Обнаруженные в ГУТО ГАТ (Ф. 335 - Отделение по крестьянским делам Тобольского губернского управления), ГАТО (Ф. Р-1138 - Исполнительный комитет Томского губернского народного собрания) и ГАОО (Ф. Р-346 - Омский окружной суд Министерства юстиции Сибирского правительства в г. Омске) и опубликованные недавно документы этого периода: протокол схода частновладельцев и арендаторов Тюкалинского уезда с ходатайством о выделении их участков в самостоятельную волость, протоколы собраний представителей немцев Сибири, уставы немецких организаций позволяют говорить о том, что в Сибири предпринимались попытки создания немецкой культурно-национальной автономии.
   В делопроизводственной документации советского периода истории немцев в Сибири отчетливо прослеживается политика государства по отношению к колониям и методы ее реализации. Ликвидация немецких частновладельческих хозяйств, сбор продовольственных налогов, насаждение коммун и колхозов, борьба с эмиграционными настроениями - все это нашло отражение в многочисленных циркулярах, протоколах собраний и съездов, приказах, постановлениях и обращениях Сибревкома, документах немецких секций РКП(б), докладах и донесениях партийных, советских и карательных органов в вышестоящие инстанции.
   Одной из групп делопроизводственной документации являются просительные документы, которые представлены прошениями, ходатайствами, жалобами, заявлениями и другими документами, значительно дополняющими общую картину деятельности немецких колоний. В них немцы-колонисты зачастую описывали те трудности, с которыми сталкивались в Сибири в первые годы. Эти документы могут быть использованы при изучении причин обратных и вторичных миграций, взаимоотношений немцев со старожилами, экономического положения колонистов, репрессий по отношению к ним в разные периоды. Однако эти документы требуют к себе критического подхода, т.к. нежелание представителей власти вникнуть в проблемы немцев-колонистов вынуждало последних в своих прошениях иногда сгущать краски.
   В качестве вспомогательного источника при изучении проблемы формирования немецкой диаспоры в Сибири и социально-экономического развития колоний вполне оправдано использование периодической печати. По мере нарастания переселенческого потока в Сибирь на страницах сибирских и центральных газет и журналов все чаще появлялись заметки, а порой и объемные материалы о немцах-колонистах. Подобные материалы встречаются в журналах "Сибирские вопросы" и "Вопросы колонизации", газетах "Омский вестник", "Степной край", "Сибирский вестник", "Сибирская жизнь" и других. В 1910 - 1915 гг. целый ряд публикаций о "немецком засилье" появился в центральной периодической печати шовинистического толка. Несмотря на откровенно политическую направленность этих статей, некоторые из них все же достаточно информативны. Так, например, в статье А.Папкова (побывавшего в Сибири в составе сенаторской ревизии) "Немецкое царство в Западной Сибири на развалинах казацкого владения" в газете "Объединение" впервые была опубликована карта немецких поселений вдоль Транссибирской магистрали между Омском и Исилькулем. После публикации этой статьи Войсковое хозяйственное правление Сибирского казачьего войска составило подробный список с указанием обозначенных на этой карте селений и краткой информацией о них.
   Весьма сложный в истории немцев Сибири период революции и гражданской войны лучше позволяют понять газеты, издававшиеся органами советской власти, политическими партиями, Временным сибирским и Российским правительствами ("Известия Западно-Сибирского и Омского областных исполнительных комитетов советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов и Омского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов", "Революционная мысль", "Омский вестник", "Заря", "Сибирская речь", "Сибирский вестник", "Правительственный вестник" и др.). Исторический контекст социалистических преобразований в немецких колониях Сибири прослеживается в публикациях советской периодической печати 1920-х гг. ("Известия Сибирского революционного комитета", "Советская Сибирь", Рабочий путь" и др.).
   Справочные материалы, выявленные нами, в первую очередь характеризуют хозяйственно-экономическую сторону жизни немцев в Сибири. К ним следует отнести описания немецких колоний, которые публиковались, как правило, в качестве приложений к статистическим материалам или отчетам чиновников. Особое внимание уделялось крупным частновладельческим хозяйствам. Так, в памятных книжках города Омска и Акмолинской области имеются списки крупных землевладельцев, заводчиков и торговцев Акмолинской области, среди которых было немало немцев [38].
   В ГУТО ГАТ (Ф. 580 - Заведующий поземельно-устроительным и переселенческим делом в Тобольской губернии) хранятся документы с характеристикой частновладельческих немецких имений Ишимского и Тюкалинского уездов. В 1913 г. эти материалы были использованы при подготовке справочной книги о коневодстве и скотоводстве в Азиатской России [39].
   Большое значение для определения типов немецких поселений в Сибири имеют списки населенных мест, опубликованные по результатам демографических переписей 1920 и 1926 гг. [40] Они содержат информацию о датах основания населенных пунктов, структуре и национальном составе населения.
   В целом охарактеризованные источники, а также использование имеющейся по данной проблеме исследовательской литературы позволяют решить тот круг задач, которые мы сформулировали выше. Данная монография призвана обобщить работы автора последних лет и представить комплексную картину социально-экономической эволюции немецких колоний в Сибири с конца XIX в. до начала 1930-х гг.

назад

дальше

  [1]  Российский энциклопедический словарь. - М., 2001. - Кн.1. - С. 709.
  [2]  Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). - Собр. I. - Т. XVI. - № 11880.
  [3]  ПСЗ. - Собр. II. - Т. XLVI. - № 49705.
  [4]  Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 383. Оп. 2. Д. 32936; Вестник Европы. - 1869. - Т. 1, кн. 1. - С. 151.
  [5]  Бондарь С.Д. Секта меннонитов в России. - Пг., 1916. - С. 48.
  [6]  Резун Д.Я., Шиловский М.В. Сибирь, конец XVI - начало XX: фронтир в контексте этносоциальных и этнокультурных процессов. - Новосибирск, 2005. - С. 94.
  [7]  Lexikon der Russlanddeutschen. 1: Zur Geschichte und Kultur. - Berlin, 2000. - S. 205.
  [8]  Шанин Т. Понятие крестьянства // Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире. - М., 1992. - С.11.
  [9]  Зиновьев В.П. Особенности перехода Сибири от аграрного общества к индустриальному // Сибирское общество в контексте модернизации. XVIII - XX вв. - Новосибирск, 2003. - C. 187.
  [10]  Малиновский Л. В. Кооперативное движение в сибирской немецкой деревне (1922-1929 гг.) // Известия Сибирского отд-ния АН СССР. - Серия: Общественные науки. - Новосибирск, 1966. - № 5, вып. 2. - С. 80-85; Он же. Сельское хозяйство западных национальных меньшинств в Сибири (1919-1928 гг.) // Вопросы истории Сибири. - Томск, 1967. - Т. 190, вып. 3. - С. 202-213; Он же. Первые шаги коллективизации в немецкой деревне Западной Сибири (1923-1928 гг.) // Вопросы истории Сибири. - Томск, 1972. - Т. 226, вып. 6. - С. 118-123; Он же. К характеристике некоторых групп переселенцев в Сибирь конца ХIХ - начала ХХ в. // Известия Сибирского отд-ния АН СССР. - Сер.: Общественные науки. - 1980. - № 1, вып. 1. - С. 98-104 и др.
  [11]  Малиновский Л. В. Кооперативное движение в сибирской немецкой деревне… - С. 82.
  [12]  Там же.
  [13]  Кригер В.Э. Социально-экономическое развитие немецкой переселенческой деревни Казахстана (дореволюционный период). - Дисс. … канд. ист. наук. - Алма-Ата, 1991.
  [14]  Малиновский Л.В. Немцы в России и на Алтае : Популярные исторические очерки. - Барнаул, 1995; Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири. - Топчиха, 1995. - Ч.I-II.
  [15]  Матис В.И. Немцы Алтая. - Барнаул, 1996.
  [16]  Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири... - Ч.I. - С. 21; Матис В.И. Немцы Алтая... - С. 11.
  [17]  Малиновский Л.В. Немцы в России и на Алтае... - С. 109; Шеленберг И. История села Орлово. - М., 1996. - С. 29; Bruhl V. Die Deutschen in Sibirien. Eine hundertjaehrige Geschichte von der Ansiedlung bis zur Auswanderung. - Bd. 1. - Nuernberg; Muenchen, 2003. -S. 136. См. об этом подробнее: Нам И.В. Немцы и власть в Сибири в условиях Гражданской войны (1917-1918 гг.) // Ключевые проблемы истории российских немцев. - М., 2004. - С. 318-329.
  [18]  Бетхер А. Р. Особенности развития хозяйства у различных локальных групп немецкого населения Западной Сибири в конце XIX - начале XX в. // Ключевые проблемы истории российских немцев. - М.,2004. - С. 274-290; Вибе П. П. Образование и становление немецких колоний в Западной Сибири в конце XIX-начале XX вв. // Немцы. Россия.Сибирь.-Омск, 1997. - С. 5-57; Он же. Основные районы немецкой крестьянской колонизации в Западной Сибири в конце XIX - начале XX вв. // Миграционные процессы среди российских немцев: исторический аспект. - М., 1998. - С. 134-144; Он же. Сравнительный анализ социально-экономического положения немецких переселенцев Омского уезда на родине и в Сибири в начале XX века // Немцы России в контексте отечественной истории: общие проблемы и региональные особенности. - М., 1999. - С. 88-94.; Маттис А.Э. Политика властей в отношении немецких колонистов Сибири накануне Первой мировой войны // Социально-демографические проблемы истории Сибири XVIII-XX вв. - Новосибирск, 1996. - С. 52-60; Он же. Динамика численности немецких колонистов в Сибири в конце XIX - начале ХХ в. // Социокультурное развитие Сибири XVII - XX века. - Новосибирск, 1998. - С. 57-64; Нам И. В. Немецкие колонии в Сибири в начале ХХ века в контексте проблемы диаспоральности // Немцы России и СССР: 1901-1941 гг. - М., 2000. - С. 17-30; Шайдуров В.Н. Самовольные поселения немецких крестьян на Алтае (конец XIX - начало XX вв.) // История и культура российских немцев. - Саратов, 1996. - Вып. 3, ч. 1. - С. 66-75; Он же. Дочерние колонии меннонитов в Сибири и их социально-экономическое развитие (на примере Алтая) // Вопросы германской истории. - Днепропетровск, 2000. - С. 106-117.
  [19]  Вибе П.П. Вклад немцев-предпринимателей в становление крупных культурных хозяйств в Сибири // Немцы в России: российско-немецкий диалог. -СПб., 2001. - С. 399-411; Зашибина Л.В., Киселев А.Г. Немецкие коммерсанты в Омском Прииртышье в начале ХХ века // Немцы. Росия. Сибирь. - Омск, 1997. - С. 63-78; Кротт И.И. Немецкое сельскохозяйственное предпринимательство Омского Прииртышья в конце XIX - начале XX вв. // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. - Омск, 2000. - №8. - С. 167-170.
  [20]  Вибе П.П. Немцы в Сибири в годы Первой мировой войны // Исторический архив. - 1999. - № 1. - С. 149-176; Он же. Немцы в Сибири: Сборник документов и материалов по истории немцев в Сибири. 1895 - 1917. - Омск, 1999; Маттис А.Э. "Борьба с немецким засильем" в годы первой мировой войны и немецкие колонии Томской губернии // Вопросы истории Сибири ХХ века. - Новосибирск, 1998. - С. 58-67; Он же. Политика Временного правительства и самоорганизация немецких колонистов в Сибири // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории. - Новосибирск, 1998. - С. 138-141; Нам И.В. Сибирские немцы в условиях первой мировой войны и революции // Немцы. Россия. Сибирь. - Омск, 1997. - С.130-153; Шайдуров В. Н. Сибирские немцы и первая мировая война // Сибирская деревня: История, современное состояние, перспективы развития. - Омск, 2000. - С. 62-64.
  [21]  Матис К.В. Российские немцы Алтайского края в период с 1918 по 1922 гг. (экономическое положение и политические ориентиры) // Немцы Сибири: история и культура. - Новосибирск, 2003. - С. 53-57.
  [22]  Савин А. И. К истории сибирских отделений Всероссийского меннонитского сельскохозяйственного общества в 1923 - 1928 гг. // Российские немцы. Проблемы культуры и образования. - Новосибирск, 1996. - С.72-89; Он же. "Забытый" голод 1923 - 1925 гг. среди немецкого населения Алтая // Немецкий этнос в Сибири. - Новосибирск, 1999. - Вып. 1. - С. 84-94; Он же. Продразверстка и продналог в немецкой деревне Сибири // Налоги и заготовки в сибирской деревне (1890 - 1920-е гг.). - Новосибирск, 2004. - С. 98-135; Белковец Л.П. "Большой террор" и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 20-х-30-е гг.). - М., 1995; Она же. Фермерское предпринимательское хозяйство немецких колонистов в Сибири в канун и в условиях "чрезвычайщины" (20-е гг. ХХ в.) // К истории предпринимательства в Сибири. - Новосибирск, 1996; Она же. Образ сибирского немца-колониста в советских документах конца 1920 - начала 1930-х гг. // Немецкий этнос в Сибири. - Новосибирск, 2000. - Вып.2. - С. 151-161.
  [23]  Brandes D., Savin A. Die Sibirien deutschen im Sowjetstaat 1919 - 1938. - Essen, 2001; Bruhl V. Die Deutschen in Sibirien. Eine hundertjaehrige Geschichte von der Ansiedlung bis zur Auswanderung. - Bd. 1-2. - Nuernberg; Muenchen, 2003; Шайдуров В.Н. Формирование и социально-экономическое развитие немецкой диаспоры на Алтае: конец XIX - начало XX в. - Барнаул, 2003; Черказьянова И.В. Школьное образование российских немцев (проблемы развития и сохранения немецкой школы в Сибири в XVIII - XX вв.). - СПб., 2004.
  [24]  См. об этом: Черказьянова И.В. Сноски для респекта? (Размышления по поводу книги Виктора Бруля "Die Deutschen in Sibirien. Eine hundertjaehrige Geschichte von der Ansiedlung bis zur Auswanderung". Bd. 1-2. Hrsg. Im Jahr 2003 vom Historischen Forschungsverein der Deutschen aus Russland e. V.) // Российские немцы. Научно-информационный бюллетень. - 2004. - 1(37). - С. 24-29.
  [25]  Малиновский Л. В. Сельское хозяйство западных национальных меньшинств в Сибири... - С. 206.
  [26]  Там же. - С. 213.
  [27]  Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири... - Ч. I. - С. 78; Bruhl V. Die Deutschen in Sibirien… - Bd. 1. - S. 287.
  [28]  Немцы в Сибири: Сб. документов и материалов по истории немцев в Сибири. 1895-1917 / Сост. Вибе П.П. - Омск, 1999; Материалы по истории немецких и меннонитских колоний в Омском Прииртышье. 1895 - 1930 / Сост. Вибе П.П. - Омск, 2002; Советское государство и евангельские церк-ви Сибири в 1920 - 1941 гг. : Документы и материалы / Сост. Савин А.И. - Новосибирск, 2004; Этноконфессия в советском государстве. Меннониты Сибири в 1920 - 1980-е годы. Аннотированный перечень архивных документов и материалов. Избранные документы / Сост. Савин А.И. - Новосибирск; Спб., 2006.
  [29]  Шарифжанов И.И. Современная английская буржуазная историография. - М.,1984. - С.34.
  [30]  Материалы по переселенческому хозяйству в Степной и Тургайской областях, собранные и разработанные экспедицией по исследованию Степных областей. Акмолинская область. Омский уезд. Том V. - Спб., 1907.
  [31]  Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Сибири / Под ред. В. К. Кузнецова. - Вып. I-IV. - Спб., 1912-1913.
  [32]  Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губернии. - Вып. 1. - Томск, 1913.
  [33]  Там же. - С. 185.
  [34]  См., напр.: Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири... - Ч. I. - С.31; Шеленберг И. История села Орлово… . - С. 17; Матис К.В. Российские немцы Алтайского края в период с 1918 по 1922 гг. … - С. 56.
  [35]  Итоги сельско-хозяйственной переписи 1920 года по Омской губернии. - Омск, 1922; Итоги демографической переписи 1920 года по Омской губернии. Возрастный и национальный состав населения с подразделением по полу и грамотности. - Омск, 1923; Алтайский ежегодник за 1921 - 1922 хоз. год. - Барнаул, 1923.
  [36]  Всесоюзная перепись населения 1926 года. Сибирский край. Отд. I. Отдельный оттиск табличной части Т. VI. - М., 1928.
  [37]  Итоги 10% выборочного обследования отдельных хозяйств в 1928 году по Сибирскому краю. - Новосибирск, 1929.
  [38]  Памятная книжка Акмолинской области на 1912 год. - Омск, 1912; Памятная книжка города Омска и Акмолинской области на 1913 год. - Омск, 1913.
  [39]  Земли для коневодства и скотоводства в Азиатской России. - СПб., 1913.
  [40]  Списки населенных мест по Омскому округу. - Омск, 1925; Список населенных мест Сибирского края. Т. 1. Округа Юго-Западной Сибири. - Новосибирск, 1928.