Роль государства в хозяйственном и социокультурном освоении Азиатской России XVII - начала ХХ века: Сборник материалов региональной научной конференции.

Роль государства в хозяйственном и социокультурном освоении Азиатской России XVII - начала ХХ века: Сборник материалов региональной научной конференции. Новосибирск: РИПЭЛ, 2007. С. 118-127.

Рынков Вадим Маркович
канд. ист. наук, старший научный сотрудник
Института истории СО РАН (г. Новосибирск)
Эл. почта: agro@history.nsc.ru

   В сельском хозяйстве Сибири в первой четверти XX в. огромное значение имело производство масла. Накануне Первой мировой войны оно достигало 4,8 млн пуд. Около 2 млн потреблялось внутри Сибири. Из остального масла 80% уходило на экспорт, 20% вывозилось в европейскую часть России. С маслоделием были связаны широкие слои сельского населения, поэтому любые изменения в условиях производства и сбыта масла существенно отражались на материальном положении сибиряков и на их общественных настроениях.
   В годы Первой мировой войны в армию было призвано более 10 млн солдат. Государству пришлось развернуть масштабные заготовки продовольствия. Сибирь, богатейший продовольственными ресурсами край, не сразу привлекла внимание государственных заготовительных органов. Первоначально основной акцент делался на заготовку продовольствия в прифронтовых районах европейской части России. Лишь когда стало понятно, что война приняла затяжной характер, осенью 1915 г. правительство пошло на системную заготовку продовольствия в Сибири. Но было одно существенное исключение - заготовки масла. В этой сфере государство изначально сделало упор на сибирский рынок. Довольно быстро правительственные агенты оказались втянуты в жесткую конкуренцию между частными заготовителями и кооперативами и предпочли не сложную игру на рынке, а жесткое государственное вмешательство и свертывание свободной торговли.
   К этому подоткнуло неожиданное для правительства, непатриотичное с его точки зрения поведение торговцев. Летом 1914 г. в период от начала очередного балканского кризиса и в последовавший после объявления войны месяц на масляном рынке возник ажиотаж. В связи с тем, что война грозила обрывом связей с Европой и сокращением заготовок масла, заготовители резко снизили цены и стали скупать масло по дешевке. При этом они вели себя так, будто закупают его себе в убыток из милости к производителям, не рассчитывая его сбыть. Если в закупочный сезон 1913/1914 гг. масло стоило 12 руб. за пуд, то теперь цены упали до 6 руб. 50 коп. - 8 руб. за пуд. В сентябре положение на рынке стало меняться. На рынок вышли государственные заготовители, спрос усилился и цена пошла на повышение. Кроме того, появилась возможность отгрузки масла в порты Одессы и Архангельска [1].
   Главная причина преодоления этой кризисной ситуации крылась в особой связи, установившейся между государственными заготовителями и кооперацией. В августе 1914 г. уполномоченный по заготовкам масла в Сибири С. М. Кочергин заключил договор с Союзом сибирских маслодельных артелей (ССМА) о том, что союз будет скупать масло как контрагент казны. При этом ССМА мог закупать масло не только у своих артельщиков, но и у частных производителей. Цена скупки устанавливалась в 12 руб. 20 коп., в то время как на рынке стояли цены в 10 руб. 40 коп.
   Вот здесь и началась жесточайшая и неравная борьба за производителя. ССМА выступил в сентябре на рынок как сила, готовая давать за масло больше, чем частные кампании, игравшие на понижении. Тогда частники резко взвинтили цены до 12 руб. за пуд, рассчитывая скупить как можно больше масла и вывезти его на внешние рынки. В свою очередь, прослышав о договоре С. М. Кочергина с ССМА, условия которого, кстати, являлись коммерческой тайной, маслоторговцы из Омского биржевого комитета предложили уполномоченному свой опыт совершенно безвозмездно. Поистине эпатирующим для рыночной среды выглядело заявление Омского биржевого комитета о готовности ежедневно предоставлять для осмотра уполномоченному все закупаемое на бирже масло. Любую партию уполномоченный мог купить по себестоимости безо всякой комиссии. При этом товар готовился к отправке в армию совершенно бесплатно. "Экспортные конторы предоставляют Главному управлению земледелия и землеустройства свой опыт, знание дела на местном рынке, избавляя тем самым от труда покупки масла на базаре и на пристанях" [2]. Что давал торговцам такой ход? Они отводили от себя обвинения в недостатке патриотизма и сохраняли контроль над рынком. Частные предприниматели надеялись выбить моральную почву из-под договоренности С. М. Кочергина и ССМА, намеривавшихся завоевать весь рынок сибирского масла.
   Назревал серьёзный конфликт финансовых интересов на масляном рынке, и он разыгрался вокруг цены продажи масла государственным уполномоченным. Чтобы окупить свои операции, связанные с целенаправленным повышением рыночных цен, как ССМА, так и частные кампании стали предлагать государству партии масла старой закупки по текущим рыночным ценам. Такая операция выглядела внешне вполне оправданной, но сулила хороший барыш, столь необходимый в преддверии нового витка конкурентной борьбы. Причем, было известно, что ССМА спокойно сдает уполномоченным масло августовской закупки по новой цене. Однако аналогичные устремления частников были расценены как посягательство на государственные интересы и попытка извлечения сверхприбыли. 21 октября 1914 г. принимается решение о реквизиции масла у частных заготовителей.
   Осенью 1914 г. в Омске - крупнейшем в Сибири оптовом центре скупки масла - произвели реквизиции у 24 частных фирм. Идея операции заключалась в том, что реквизиция производилась по заготовительным ценам. Реквизиционные комиссии прибавляли к ней только 10-20 коп. в качестве прибыли. Причем в первую очередь реквизиции подверглось именно то масло, которое торговцы закупали в августе-сентябре по низким ценам. Заготовители в результате этой операции теряли почти половину рыночной стоимости масла.
   Маслозаготавливающие фирмы и торговцы достаточно активно отреагировали на новый вызов со стороны государства. Тактика частных держателей масла свелась к поиску путей возмещения хотя бы части издержек. Первый вариант состоял в том, чтобы доказать, что это масло принадлежит (или запродано) английским компаниям, не попадавшим под реквизицию, поскольку они представляли союзников, или датским, реквизицию которых исключала Российско-Датская конвенция 1895 г. Второй - показать неучтенные реквизиционной комиссией расходы на транспортировку и хранение масла и попытаться включить их в реквизиционную оценку [3]. Кроме того, реквизиционные комиссии отказались учитывать в себестоимости масла банковские залоги и страховку, которые составляли обычно 8% от заготовительной цены. Изменение этого условия в свою пользу стало солидарным требованием всех частных заготовителей.
   Чтобы масло не уходило из региона в такой напряженной обстановке, всем заготовителям была воспрещена его погрузка в вагоны в вывоз за пределы Сибири. Уже принятое ранее к погрузке масло представители Министерства земледелия решили тоже считать реквизированным. Причем масло лишь передавалось в ведение государства. Оно опечатывалось и оставлялось на хранение в тех же складах и пакгаузах, где оно находилось ранее под ответственность его бывших хозяев. За хранение масла прибавляли 30 коп. за пуд к его реквизиционной цене [4].
   В интересах реквизиционной операции правительству пришлось пойти на введение реквизиций и в отношении датского масла. Это сделали потому, что 2/3 дешево купленного масла оказалось сосредоточено в руках датских фирм. Кроме того, было хорошо известно, что датчане скупали масло в России для последующей перепродажи его Германии. Таким образом, в считанный месяц все запасы частных маслозаготовителей оказались изъяты в пользу государства. При этом частную торговлю маслом никто не запрещал.
   Частные заготовители использовали и ряд нелегальных способов противостояния государственным реквизиционным начинаниям. С. М. Кочергин сообщал в Петроград, что заготовители умудряются получать вагоны под погрузку масла обходными путями, и контрабандная отправка масла из Сибири продолжается [5].
   Предприниматели не оставляли надежды повлиять на "большую" государственную политику, неустанно жалуясь на действия представителя Министерства земледелия в Сибири. Их претензии выглядели довольно веско. В частности, в конце 1914 г. они сообщали в Совет съездов промышленности и торговли, что 21 октября реквизиционная комиссия в Омске опечатала 800 тыс. пудов сливочного масла. В течение месяца не было принято ни одного бочонка масла государством. Причем реквизировали как соленое, так и скоропортящееся сладкое масло. Запасы масла экспортных контор лежали в подвалах и портились, а это значит, что мертвым грузом лежал и оборотный капитал, предприятия разорялись. Частные конторы, лишившись средств, недозаготовили в сезоне 1914/1915 гг. около 2 млн пудов масла. На рынке наблюдалась острая нехватка масла, и торговцы связывали её исключительно с неквалифицированными действиями государственных "реквизиторов", искусственно устранивших с рынка конкурировавших заготовителей и вызвавших дефицит [6]. Но все сигналы биржевиков игнорировались в правительственном аппарате. В свою очередь, С. М. Кочергин был решительно настроен на изъятие с рынка всего частного масла [7].
   Конфликт интересов на масляном рынке усложнялся тем, что действиями ССМА были недовольны не только частные торговцы, но и производители масла, как за пределами союза, так и внутри него. Хорошо было известно, что, добившись от государства права на монопольную скупку масла, правление ССМА установило дискриминационную цену. Несоюзные молокосдатчики и маслоделы сдавали товар в союз по цене более низкой, чем союзные. Материалы для производства масла при этом отпускались не членам союза на 20-30% дороже. По сути дела, ССМА вел целенаправленный курс на разорение несоюзных маслозаготовителей или вынуждал их вступить в союз. Все распоряжения Министерства земледелия об изменении условий закупки масла передавались только артельным маслоделам [8]. Это позволяло союзным артелям быстрее адаптироваться к условиям заготовок. Явный сговор ССМА и государственных заготовителей возмущал несоюзных производителей масла, которые требовали повысить для них закупочную цену.
   На фоне такой непростой ситуации в среде маслоделов биржевики также оспаривали факт непомерного завышения цен. Они исходили из вопроса рентабельности производства. Чтобы её вычислить, следовало сравнить довоенный и текущий уровень цен. Такой сравнительный анализ показывал, что при существовавших на рынке ценах торговцы не могли вернуть себе барыш в прежнем объёме и едва ли не оставались в накладе. Следовательно, повышение цен необходимо трактовать как закономерный процесс, отражавший интересы производителей и создававший условия для рентабельного производства. Такое повышение никак не было связано со спекулянтскими устремлениями торговцев. Защищая данную позицию, представители частного капитала указывали на ССМА как на истинного спекулянта. В то время, как для частных заготовителей считалось предосудительным предлагать государству для закупки масло, заготовленное несколько месяцев назад по низким ценам, ССМА спокойно сбыл государству по текущей рыночной цены свои летние заготовки, нажив по 1-2 рубля на каждом пуде [9].
   Омский биржевой комитет, имевший в своей структуре масляную комиссию, представлявший в основном интересы частных маслозаготовителей, занял жестко критическую позицию в отношении деятельности ССМА. Критикуя С. М. Кочергина, он требовал немедленно создать альтернативный маслозаготовительный орган. На общем собрании Омского отделения Московского общества сельского хозяйства 26 октября 1915 г. представитель Масляной комиссии С. С. Марковский отметил, что уполномоченный искусственно создал монополию на масло в Сибири, вынуждая к закрытию частные конторы. Учитывая 40 % падение курса рубля, необходимо было признать нормальной цену масла в 20 руб. за пуд. Однако правительство препятствовало принятию рыночных цен в качестве твердых заготовительных. Когда несоюзные маслоделы солидарно установили цену закупки в 16 руб. 50 коп. - 19 руб. за пуд, Департамент земледелия ультимативно понизил эти цены на рубль.
   Чтобы расстроить государственную монополию, масляная комиссия Омского биржевого комитета в конце 1915 г. сделала С. М. Кочергину беспрецедентное предложение. Ее участники брались скупать масло для казны без комиссионного вознаграждения и даже 2 недели бесплатно хранить его на своих складах при условии, что казна оплатит заготовленное масло в течение 7 дней [10]. Частные торговцы открыто обвиняли ССМА и уполномоченного по заготовкам в том, что теперь они в свою очередь откровенно играют на понижении цены. А ведь именно в этом С.М. Кочергин обвинял самих торговцев, мотивируя необходимость провести у них реквизицию масла. Действительно, ССМА скупал масло по искусственно пониженной цене, а государство выплачивало за это щедрое комиссионное вознаграждение. Справедливости ради нужно заметить, что условия комиссионной оплаты услуг ССМА не подлежали разглашению.
   Досужие "графоманы" из Омского биржевого комитета подсчитали, что если бы не административные ограничения на торговлю маслом, его цена в Сибири осенью 1915 г. выросла бы до 23 руб., а в Москве до 32 руб. В действительности ССМА продавал на рынке масло по 20 руб. пуд. Но скупал его у производителей всего за 15-16 руб. Таким образом, закупив 200 тыс. пудов сибирского масла, казна экономила минимум 6 млн руб., а ССМА ещё минимум столько же на дешевой скупке масла. Как отмечали критики, ССМА успевал ещё и спекулировать маслом внутри Сибири, так как продавал его местным розничным торговцам оптовыми партиями по 18-20 руб. [11]. Это подтверждали и кооперативные источники, честно признававшие, что ССМА набрасывал на отпускную цену масла лишних 25 коп. сверх максимальной установленной для него нормы прибыли [12]. Осудив в начале войны частных маслоторговцев за склонность к спекуляции, ССМА сам занялся ею. При этом кооперативные функционеры нарушали интересы городских обывателей Сибири, но делали это не в пользу крестьян, что их отчасти могло бы оправдать в глазах общественности, а в интересах управленческого аппарата союза.
   Представители Омского биржевого комитета явно намекали на заинтересованность С. М. Кочергина в положении на масляном рынке, без конца напоминая общественности, что он оставил без ответа предложение Масляной комиссии о бескомиссионной скупке масла на сибирском рынке.
   Получалось, что после введения монополии на масло не кооператоры, а частные торговцы лоббировали интересы сельских маслоделов. Но позиции производителей масла не были столь однозначны и прямолинейны, как их рисовали критики ССМА из Омского биржевого комитета. Настроения одной из сторон - производителей, объединенных членством в ССМА, описывают ответы на разосланную С. М. Кочергиным анкету, полученную им в августе 1915 г. Сообщения Каинской конторы свидетельствуют о том, что за год в районе закрылись почти все 30 частных заводов. При этом на их месте открылись новые, кооперативные [13]. По ответам с мест перед уполномоченным по заготовке продовольствия в Сибири открывалась любопытная картина. Большинство респондентов в один голос говорили, что до начала государственных заготовок маслоделие находилось в критическом состоянии. Частные скупщики душили производителя низкими ценами. Государство, заключив договор с ССМА, спасло маслоделов, внеся в их жизнь элемент стабильности. Теперь они были твердо уверены в сбыте своей продукции [14]. Получалось, что государство, связав закупки масла с монопольным посредничеством ССМА, спасло отрасль от разорения её спекулянтами. Положительную роль сыграло изменение порядка приемки масла. Теперь уполномоченные предписали делить его на сорта, которые оплачивались по разной цене. Это заставляло следить за качеством, чего раньше не наблюдалось.
   Но за апологетикой ССМА в анкетных ответах с мест скрывались сложные и далеко не однозначные тенденции. В среде руководства ССМА нашлись глубокие наблюдатели за рыночной конъюнктурой. Заместитель директора союза А. А. Гудзинский, составивший обстоятельный аналитический доклад о состоянии масляного рынка за годы войны, отметил в нем, что частные торговцы чутко реагировали на взаимодействие союза и уполномоченных по закупке продовольствия. Как только состоялся договор С. М. Кочергина и ССМА, и союз смог предложить маслоделам более высокую цену, частники сразу принялись повышать цену скупки. Конторы союза вступили в соревнование с частными компаниями за товар, и цены пошли на повышение [15]. А. А. Гудзинский делал вывод, что введение масляной монополии через посредство союза оказалось мерой своевременной. Она позволила сохранить производство масла примерно на том же уровне. В доказательство автор приводил статистику, в соответствии с которой, увеличив число артелей на 20 % ССМА закупил в ноябре 1914 г. 446 000 пудов масла, а в мае 1915 г. 535 200 пудов [16].
   Но автор доклада тактично умолчал о напрашивавшемся из его тезисов выводе. Очевидно, что в интересах производителей масла, да и всей отрасли в целом было сочетание монополии и конкуренции на рынке. Должен быть ведущий скупщик масла, вносивший стабильность на рынок. Но в то же время нельзя устранять с рынка и конкурировавшие с ним структуры, так как их присутствие заставляет монополиста учитывать материальные интересы производителей и заботиться о рентабельном производстве.
   Представитель ССМА не мог сделать такой вывод в силу ведомственной принадлежности. Ведь крупнейший кооперативный союз Сибири взял курс на устранение конкуренции на рынке масла, причем руками государства. Более того, чувствуя свою монополию, ССМА поводил политику дискриминации и собственных артелей. За масло, сданное союзными артелями, платеж обычно поступал несколько месяцев спустя. Поэтому крупнейший в Сибири союз раздирали внутренние противоречия. Внутрикооперативная дискуссия стала достоянием общественности, активно обсуждалась не только в кооперативных кругах, но среди более широкого круга лиц. Весной 1915 г. на очередном общем собрании Союза во избежание кривотолков решили назначить ревизионную комиссию. Она работала целый год и пришла к не очень утешительным результатам. В частности, комиссия указала на неоправданно высокие надбавки на цену масла для розничных торговцев. Столь же существенным нарушением кооперативных принципов можно считать и накрутку на товары 10-16% вместо положенных 5-6 %. Комиссия подсчитала все неправильно удержанные с производителей суммы и пришла к выводу, что население переплатило союзу сверх установленных им самим же норм на масле, припасах и товарах около 2 285 тыс. руб. [17]. В результате недовольство союзным начальством стало массовым. Из союза вышли 60 % артелей. Часть из них, находившаяся на Алтае, образовала Алтайский союз кооперативов.
   Скандал внутри ССМА заставил внести корректировку и в государственную политику. В 1916 г. условия на рынке поменялись в сторону создания большей конкуренции. Для Уполномоченного Министерства земледелия по заготовкам продовольствия в Сибири С. М. Кочергина заготавливали масло восемь организаций: ССМА, Приуральский союз маслодельных артелей, Касса мелкого кредита Камышловского уездного земства, Шадринский союз кредитных товариществ, Коммерческий отдел Омском отделе московского общества сельского хозяйства и другие [18].
   Но несмотря на создание несколько более конкурентной среды по сравнению с предшествующим годом, ситуация на рынке ухудшилась. В "Кратком докладе о положении заготовки масла в Западной Сибири", не подписанном, но подготовленном, вероятно, С. М. Кочергиным документе, указывалось несколько причин такого положения [19]. В первую очередь автор отмечал, что несмотря на жесточайшую борьбу с контрабандой, из Сибири в европейскую часть страны отправили гужом, почтовыми посылками, железнодорожным путем около 121 тыс. пудов. Если учесть, что за три года войны официально вывезли около 1230 тыс. пудов, то оказывается, что 10 % всего масла ушло на нелегальный рынок. Далее автор указал ещё на ряд причин. Неурожайный 1915 г. для некоторых районов обернулся настоящей засухой, вызвавшей падеж скота. На Алтае, в частности, поголовье молочного скота сократилось на 1 млн голов. Столь же отрицательно повлияла на молочное хозяйство несогласованность цен на мясо, живой скот, сено, масло. Соотношение было таким, что выгоднее оказалось забивать молочный скот на мясо, чем дорого содержать скотину и дешево продавать масло. Возросло и внутрисибирское потребление. В регионе появились крупные гарнизоны, значительный контингент военнопленных, беженцев, военных, лечащихся в медико-санитарных учреждениях. Это привело к сокращению возможностей межрегиональной торговли.
   Автор записки пришел к выводу, что производство масла к 1916 г. сократилось по сравнению с 1913 г. лишь на 8 %, что не превышает средних показателей сокращения сельскохозяйственного производства. Посевные площади, по данным автора, сократились за это же время на 15 %. Всё же следует заметить, что маслоделие значительнее пострадало от вмешательства государства, чем другие отрасли сибирского сельского хозяйства. Перспективы его дальнейшего развития были крайне неутешительны. За годы Первой мировой войны цены на масло регулировались таким образом, что сделали производство этого продукта нерентабельным, разорительным для крестьянского хозяйства. Посевные площади сокращались в значительной части за счет кормовых культур. Война нанесла значительный урон кадровому составу маслоделов. Большая часть из них пошла в армию, и это негативно сказалось на выработке масла. Наконец, война прервала поставку качественных материалов для маслоделия из-за границы. Аналогичные продукты отечественного производства в эти годы так и не были выработаны. Это неизбежно толкало отрасль на резкое ухудшение условий производства.

  [*] Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 07-01-00435а)
  [1] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 4. Л. 25.
  [2] Там же. Д. 9а. Л. 45-46.
  [3] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 3. Л. 103, 168, 184.
  [4] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 4. Л. 181; Д. 22. Л. 11.
  [5] Там же. Д. 4. Л. 30.
  [6] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 9а. Л. 74-74 об.
  [7] Там же. Л. 100, 103, 309.
  [8] Там же. Ф. Д-119. Оп. 1. Д. 25. Л. 92-92 об.
  [9] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 9а. Л. 77.
  [10] Там же. Д. 29. Л. 125-128 об.
  [11] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 29. Л. 156.
  [12] Справочный листок по сельскому хозяйству и артельному маслоделию. (Курган). 1916. № 4. С. 95.
  [13] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 22. Л. 16-16 об.
  [14] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 22. Л. 16-16 об., 18-20, 22-26, 47-47 об., 52-52 об., 55-55 об.
  [15] Там же. Л. 36-37 об.
  [16] Там же. Д. 22. Л. 40.
  [17] Справочный листок по сельскому хозяйству и артельному маслоделию. (Курган). 1916. № 4. С. 95.
  [18] ГАОО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 43. Л. 7.
  [19] Там же. Д. 44. Л. 31-38.