Роль государства в хозяйственном и социокультурном освоении Азиатской России XVII - начала ХХ века: Сборник материалов региональной научной конференции.

Роль государства в хозяйственном и социокультурном освоении Азиатской России XVII - начала ХХ века: Сборник материалов региональной научной конференции. Новосибирск: РИПЭЛ, 2007. С. 202-210.

Матханова Наталья Петровна
д-р ист. наук, главный научный сотрудник
Института истории СО РАН (г. Новосибирск)
Эл. почта: istochnik@history.nsc.ru

   В последнее время мемуары стали все более активно привлекаться в качестве исторических источников, в том числе и при изучении истории Сибири. Это связано, в числе прочего, и с тем, что все чаще в поле зрения исследователей попадают темы, для изучения которых мемуаристика имеет особую ценность - повседневная жизнь, биографии отдельных лиц и т. д. Использовались и рассматриваемые в данном сообщении мемуары - прежде всего, в работах по истории управления [1]. Меньше - во всяком случае историками - уделяется внимания мемуарам как явлению культуры.
   Как нами уже отмечалось [2], представляется целесообразным использовать понятие мемуаристика (или мемуары в широком смысле слова) как собирательное, включающее в себя автобиографии, воспоминания, дневники и путевые записки. Под сибирскими мемуарами имеются в виду сочинения постоянных жителей или временных обитателей Сибири, в которых рассказывается о природе, экономике, общественной, политической, культурной жизни края.
   Одним из важнейших, естественно, является вопрос об авторстве мемуаров. Мы ставили задачу выяснить, кроме имени автора, его социально-профессиональный статус, который весьма серьезно влиял на содержание, тематику мемуаров, мотивы мемуарного творчества.
   Среди мемуаров чиновников были и такие, которые принадлежали высшим должностным лицам - губернаторам и генерал-губернаторам. Это автобиографии С. Б. Броневского, А. О. Дюгамеля, И. Б. Пестеля, Н. П. Синельникова, воспоминания Д. Н. Бантыш-Каменского, А. М. Корнилова, В. С. Хвостова, путевые записки В. А. Арцимовича, Н. Л. Гондатти, В. С. Завойко, М. С. Корсакова, А. П. Степанова, дневники Н. В. Буссе, М. М. Сперанского и А. П. Хрущова [3].
   Мы отобрали четыре автобиографии, созданные генерал-губернаторами С. Б. Броневским, А. О. Дюгамелем, И. Б. Пестелем и Н. П. Синельниковым. Все они были написаны уже после нахождения их на этом посту. Эти автобиографии составляют лишь крохотную часть обширного массива сибирской чиновничьей мемуаристики, насчитывающей более ста сочинений. В то же время они позволяют в какой-то степени судить о специфике мемуаров именно чиновников.
   Описание сибирского периода составляет лишь часть обширной автобиографии А. О. Дюгамеля, как и служба в Сибири - лишь один, хотя и важный эпизод в его карьере. Автобиография охватывает 1801-1873 гг., т. е. почти всю жизнь. В Сибири Дюгамель служил 5 лет - с 1861 до октября 1866 г., но должность генерал-губернатора Западной Сибири стала "вершиной государственной карьеры" [4], и описание сибирского периода занимает примерно восьмую часть текста (33 страницы из 271). Он писал мемуары через несколько лет после отставки, работа над ними началась в 1867, а закончилась в 1873 г. Рассказывая о сравнительно недавнем прошлом, мемуарист далек от объективности и самокритичности. Собственные решения представляются ему единственно правильными, а неудачи объясняются стечением обстоятельств, вмешательством вышестоящих лиц, происками врагов и т. д.
   Автобиография Дюгамеля соответствует классическим традициям жанра - в ней нашлось место и для рассказа о родителях и детстве, и для характеристики служебной карьеры, и для описания личной жизни, и для размышлений на политические и экономические темы, особенно, если они были связаны с вопросами карьеры и имущественного положения - такие, как условия уничтожения крепостного права. По поводу обсуждавшегося изменения административно-территориального устройства он писал: "Я всегда был противником мании изменять очертания различных губерний и переносить центры их управления из одного города в другой, т. к. происходящие отсюда выгоды более чем сомнительны, а независимо от путаницы в делах, такие перемены требуют значительного увеличения расходов" [5]. Отражены в тексте и индивидуальные интересы и пристрастия автора. В них довольно много и подробно говорится о положении политических ссыльных поляков, в огромном количестве прибывавших в неподготовленную для такого наплыва Западную Сибирь. Упоминается и о больном для католика Дюгамеля вопросе - положении после восстания верноподданных, лояльных по отношению к власти католиков.
   Несмотря на неизбежную субъективность, автобиография Дюгамеля содержит важные сведения по истории управления и многим другим сюжетам. В них зафиксированы многие важные особенности практической деятельности сибирских администраторов. Так, именно в них указано, что "генерал-губернаторы отдаленных областей приезжают раз в каждые два года в столицу, чтоб ускорить окончание нерешенных дел и явиться ко двору" [6]. Довольно много в тексте информации о будничной управленческой деятельности - посещении тюрем, школ, госпиталей, приеме жалоб населения, поездках по обширному краю. Говорится в автобиографии о многих важных событиях в жизни Западной Сибири, особенно о тех, которые имели значение для карьеры самого Дюгамеля - о деле М. Л. Михайлова, областниках, продвижении русских в Среднюю Азию. Конечно, его оценки пристрастны, отражают не реальное положение дел, и даже не только его видение их, сколько ту картину, которую он хотел бы представить читателю. Как и другие чиновники, автор стремился рассказать о своих заслугах, несправедливостях и обидах по службе. "Окидывая взором мою административную деятельность в Западной Сибири, - писал Дюгамель, - я могу по совести сказать, что не только относительно правильности в производстве дел, но и относительно честности чиновников эта обширная область управлялась лучше, чем большая часть внутренних губерний". Понятно, что оценка эта, мягко говоря, преувеличена. Но важно, что именно по этим критериям он хотел выглядеть лучше, подчеркивал свои заслуги - подлинные или мнимые - именно в этом.
   Взгляд Дюгамеля на Сибирь и сибиряков, как и у всех генерал-губернаторов и у большинства губернаторов - это взгляд извне, взгляд человека со стороны. Он отмечает прежде всего отличия от ранее знакомого - управление "распадается в Сибири на множество самых разнородных отраслей", "сибиряки… чрезвычайно склонны к жалобам и к преувеличению тех зол, жертвами которых они себя выдают" [7].
   Мемуары Н. П. Синельникова - это тоже классическая автобиография, повествование охватывает практически всю его жизнь. Служба в Сибири была незначительным по времени эпизодом - она продолжалась всего два года из долгой, более чем полувековой службы. Однако описание этого периода заняло более четверти объема всего текста. Предваряя его, сам Синельников писал: "Главная цель этой части записок состоит в том, чтобы выяснить бывшее экономическое состояние одной из важнейших отдаленных окраин России, и те меры, которые, по моему убеждению, были необходимы к поднятию в ней нравственности и благоденствия без затраты на то крупных сумм со стороны правительства" [8].
   Синельников описывает будничную административную деятельность - осмотр присутственных мест, учебных заведений, тюрем, больниц и войск, приемы жителей и их жалобы, характеризует свои практические действия по решению конкретных проблем - преодоления нехватки продовольствия в Иркутске, попытки организации работ каторжных на золотых приисках и т. п. Подробно описана и поездка по Забайкальской области и Амурскому краю. Но это не традиционные путевые записки. Здесь сохраняется тот же подход, что и в остальных разделах записок. Это по преимуществу характеристика состояния края, увиденных проблем и намеченных путей их решения. В связи с этим основное содержание записок составляет критический анализ положения различных социальных групп населения.
   Преобладание негативных оценок объясняется не только подлинным положением дел, но и тем, что Синельников стремился доказать неизбежность своих административных неудач. Он писал: "На меня клеветали, извращая лучшие мои намерения, предпринятые для блага вверенной мне монархом страны". И мне долго приходилось беспомощно созерцать полную распущенность чиновничества" [9]. Если учитывать эту особенность записок, они представляют серьезную ценность как исторический источник. Больше всего отрицательных оценок адресовано сибирскому чиновничеству. Особенно - низшему его слою и значительной части высшего. "Чиновники, сидевшие на низших служебных местах, производили на меня, как при первом свидании с ними, так и впоследствии, самое тяжелое впечатление. Крайне ограниченное содержание, при дороговизне необходимых потребностей жизни, положило на сибирское чиновничество неизгладимое клеймо приниженности и безличия" [10]. Резкой, порой уничтожающей критике подверглись многие деятели прежней администрации. Так, об иркутском губернаторе К. Н. Шелашникове, много лет выполнявшем одновременно обязанности председателя Совета Главного управления Восточной Сибири, говорилось: "…человек добрый, но без воли и чуждый умственных занятий", чуждый "интересам" Иркутской губернии и "разумным заботам о ней", забайкальский губернатор Н. П. Дитмар прямо обвинялся в хищении казенных средств [11]. Но не только сибирские чиновники подверглись столь резкой критике. Синельников обвинял и высокопоставленных петербургских деятелей - и в потворстве местным злоупотребителям, и в непонимании потребностей края и его населения, и в прямой измене. Не случайно публикатор записок, бывший подчиненный генерал-губернатора, П. П. Суворов указывал в особом примечании: "Восьмая глава, самая широкая по своему внутреннему содержанию, к сожалению, является перед читателем в сокращенном виде. Это обстоятельство произошло не от воли редактировавшего "Записки". Драматизм изложения сибирской жизни, борьба с открытым злом, защищаемым сильными людьми, достигают в настоящей главе своей высшей точки. Мы не приняли, однако, на свою ответственность опубликовать ныне во всей полноте переписку по поводу злоупотреблений сибирских администраторов, между генерал-губернатором Восточной Сибири и генерал-адъютантом Тимашевым, как министром внутренних дел" [12]. Рукопись мемуаров Синельникова не сохранилась, но и те отрывки из писем, которые включены в нее, дают представление об утраченных фрагментах. Специалистам хорошо известны и неоднократно использовалась информация о темных поборах - системе дополнительных незаконных, но широко распространенных и вошедших в административную практику сборов с населения. Они предназначались в основном на покрытие неоплачиваемых государством расходов чиновников, в том числе и на компенсацию недостаточного жалованья низшего чиновничества. Синельников признавал, хотя и неохотно, неизбежность этого зла в существовавших условиях.
   В отличие от предыдущих мемуаристов, С. Б. Броневский не приехал в Сибирь сразу генерал-губернатором. Он прослужил здесь почти всю жизнь, и только через 26 лет достиг высшего административного поста. "Заметки из моей жизни, собственноручно мною записываемые на память многочисленному семейству" - тоже классическая автобиография. Повествование начинается с рассказа о происхождении, семье, родственников, детстве. Описание сибирского периода занимает почти три четверти всего объема текста. Хотя из 29 лет, проведенных в Сибири, Броневский только три года занимал должность генерал-губернатора, этим годам посвящена почти половина сибирской части записок, или 40 % общего их объема. Одно это уже свидетельствует о том значении, которое придавал им сам автор.
   Наибольшее внимание в этой части уделяется вопросам, непосредственно связанным с исполнением обязанностей высшего должностного лица. Это деятельность подведомственных учреждений, характеристики отдельных чиновников, состояние войск, положение арестантов и ссыльных. Коротко повествуется о собственной обычной административной деятельности. Довольно много сообщается в них о состоянии экономики - заводов и фабрик, торговли (в том числе кяхтинской), путей сообщения, сельского хозяйства, золотых промыслов. Совершив несколько поездок по обширной вверенной его ведению территории, генерал-губернатор описывает города, села, быт населения - крестьян, рабочих (главным образом золотопромышленных), инородцев - бурят, якутов, тунгусов. Особо - и довольно обстоятельно - говорится о декабристах.
   Рассказывает Броневский и о своей личной жизни - но не в этом разделе записок. Здесь же из личных интересов и пристрастий отражена только любовь к музыке [13]. Вообще по сравнению с описанием жизни в Западной Сибири, где собственно и состоялась его карьера, три года, проведенных в Восточной Сибири, характеризуются суше, с большим акцентом на управленческих проблемах, меньшим вниманием к обыденной жизни.
   "Записки о службе" И. Б. Пестеля - не автобиография в классическом смысле. Основная цель, преследуемая автором - опровержение выдвинутых против него обвинений. Поэтому его сочинение еще ближе к публицистике, чем рассмотренные выше. Он уделяет еще больше внимания Сибири, чем другие мемуаристы - сибирские генерал-губернаторы. В его небольшой записке описание сибирского периода занимает почти весь объем - 31 из 37 страниц текста, хотя в ней говорится и о предыдущих, и о последующих этапах карьеры. В большей степени, чем к какому-либо другому мемуаристу, к Пестелю можно отнести тезис, что работа над мемуарами явилась для него продолжением служебной деятельности. Из особенностей управления краем он особо отмечает обилие и опасность доносов, неопределенность положения генерал-губернатора - он отвечает за все, но не может требовать повиновения [14]. Описывая отдельные дела, он стремится доказать правоту свою и своих ближайших помощников, прежде всего Н. И. Трескина. Как и любой чиновник, Пестель озабочен своей карьерой, но только он подчеркивает материальный ущерб, связанный с потерей генерал-губернаторской должности.
   Подведем некоторые итоги.
   Описание генерал-губернаторского периода в автобиографиях занимает непропорционально большое место, хотя и позже мемуаристы занимали значительные места. Это показывает понимание ими исключительной важности этой должности. Гораздо меньше, по сравнению с мемуарами других чиновников и военных, уделяется внимания описанию повседневной жизни.
   Больше, чем другие сибирские чиновники, генерал-губернаторы рассуждали в своих работах о значении и сути производившихся при них или до них реформ, приводили аргументы за и против. Что важно, реформы оценивались не только с чисто прагматической точки зрения - того, как они влияли на жизнь и карьеру авторов, хотя и этот аспект не мог не присутствовать.
   В их автобиографиях содержится обширная и разнообразная информация об объекте деятельности - жизни крестьян и инородцев, ссыльных, купцов и золотопромышленников, духовенства - в общем, почти всех категорий сибирского населения. Говорится в них и об экономике края, перспективах и трудностях ее развития, о состоянии народного образования и уровне культуры и прочем, что также было связано с профессиональной деятельностью деятелей администрации.
   Автобиографии сибирских генерал-губернаторов свидетельствуют о достаточно высоком уровне общей образованности, кругозора, начитанности мемуаристов, а также о понимании ими значения своего творчества, об их историческом самосознании.

  [1] Ремнев А. В. Западно-сибирские генерал-губернаторы первой половины XIX в. // Страницы исторического прошлого Омска. Омск, 1994. С. 5-11; Он же. Генерал-губернатор Западной Сибири А. О. Дюгамель // Известия Омского историко-краеведческого музея. 1996. № 4. С. 136-144; Он же. Проконсул Сибири Иван Борисович Пестель // Вопросы истории. 1997. № 2. С. 141-149; Он же. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX в. Омск, 1995; Он же. Самодержавие и Сибирь. Административная политика второй половины XIX - начала XX веков. Омск, 1997; Матханова Н. П. Генерал-губернаторы Восточной Сибири середины XIX века: В. Я. Руперт, Н. Н. Муравьев-Амурский, М. С. Корсаков. Новосибирск, 1998; и др.
  [2] Матханова Н. П. Сибирская мемуаристика первой половины XIX века как социокультурный феномен // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 2005. № 3. С. 11-15; Она же. Сибирская мемуаристика второй половины XIX века: корпус, разновидности, авторы // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 2007. № 3.
  [3] Арцимович В. А. Описание поездки по Сибирскому краю // ГАРФ. Ф. 815. Оп. 1. Д. 42; Бантыш-Каменский Д. Н. Шемякин суд в XIX столетии или Ревизия Тобольской губернии. (Частично в пересказе публикатора, В. Д. Бантыш-Каменского) // Русская старина. 1873. № 6. С. 735-784; Броневский С. Б. Заметки из моей жизни, собственноручно мною записываемые на память многочисленному семейству // ОР РНБ. Ф. F. IV. № 698; Частично опубл.: Броневский С. Б. Отрывки из записок // Ист. вестник. 1889. Т. 38. № 12. С. 500-512; Буссе Н. В. Остров Сахалин и экспедиция 1853-54 гг. // Вестник Европы. 1871. № 5-6. 1872. № 5; Гондатти Н. Л. Поездка из с. Маркова, на р. Анадыре, в бухту Провидения (Берингов пролив) // Записки Приморского отдела ИРГО, 1898. Т. 4. Вып. 1. С. 1-42. I-XXVIII (паг. 1-я); [Дюгамель А. О.] Автобиография Александра Осиповича Дюгамеля. Пер. с франц. // Русский архив. 1885. Кн. 1. № 2. С. 179-217; № 4. С. 489-525. Кн. 2. № 5. С. 82-126; № 6. С. 222-256; № 7. С. 371-427; Кн. 3. № 10. С. 161-224; О Сибири: № 7. С. 413-427; № 10. С. 161-190; Завойко В. С. Впечатления моряка во время двух путешествий кругом света. Путешествие в 1834, 1835 и 1836 годах. СПб., 1840; [Корнилов А. М.] Замечания о Сибири сенатора Корнилова. СПб., 1828, X; Корсаков М. С. [Путевые записки] // ОР РГБ. Ф. 137. 41.5-41.21. Частично опубл.: Граф Н. Н. Муравьев-Амурский в воспоминаниях современников. Новосибирск, 1998. С. 76-82, Пущин И. И. Записки о Пушкине. Письма. М., 1956. С. 377-379; [Пестель И. Б.] Записка о службе И. Б. Пестеля, им самим писанная // Русский архив. 1875. Кн. 1. № 4. С. 370-407; Записки сенатора Н. П. Синельникова // Исторический Вестник. 1895. Т. 59. № 1. С. 39-75. №2. С. 380-397; № 3. С. 721-736; Т. 60. № 4. С. 45-57, № 5. С. 373-387. № 6. С. 693-711; Т. 61. № 7. С. 27-46; [Сперанский М. М.] Дневник графа М. М. Сперанского // В память графа Михаила Михайловича Сперанского. СПб., 1872. С. 1-102; Степанов А. П. Из Минусинска // Дамский журнал. 1823. Ч. IV. № 23. С. 182-185; Он же. Путешествие в Кяхту из Красноярска // Енисейский альманах на 1828 год. М., 1828. С. 1-98; [Хвостов В. С.] Описание жизни тайного советника, сенатора и кавалера Василия Хвостова; писано в 1832 году, самим им для детей своих // Русский архив, 1870. Кн. 1. Вып. 3. Стб. 566-580, 596-610; Хрущов А. П. Дневник. 1 сентября 1870 - 17 июля 1871 гг. 1869-1870, 1872-1873 гг. // ОР РНБ. Ф. 1000. Оп. 2. Д. 1497; ОР ИРЛИ. Ф. 265. Оп. 2. Д. 3002; Частично опубл.: Ремнев А .В. Генерал-губернатор Западной Сибири А. П. Хрущов и его омский дневник // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. Омск, 1994, №3. С. 84-87.
  [4] Ремнев А. В. Генерал-губернатор Западной Сибири А. О. Дюгамель // Известия Омского историко-краеведческого музея. 1996. № 4. С. 138.
  [5] Автобиография Александра Осиповича Дюгамеля // Русский архив, 1878. № 10. С. 174.
  [6] Там же // Русский архив. 1885. № 10. С. 163.
  [7] Автобиография Александра Осиповича Дюгамеля // Русский архив, 1878. № 7. С. 415.
  [8] Записки сенатора Н. П. Синельникова // Исторический вестник, 1895. № 6. С. 693.
  [9] Там же. № 7. С. 29.
  [10] Записки сенатора Н. П. Синельникова // Исторический вестник, 1895. № 6. С. 799.
  [11] Там же. № 7. С. 28, 31, 45.
  [12] Там же. С. 28.
  [13] Подробнее об этом см.: Матханова Н. П. Генерал-губернатор С. Б. Броневский как мемуарист и любитель музыки // Личность в истории Сибири XVIII-XX веков: Сб. биографических очерков. Новосибирск, 2007. С. 41-52.
  [14] Записка о службе И. Б. Пестеля, им самим писанная // Русский архив. 1875. Кн. 1. № 4. С. 375.