Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Сибирское общество в контексте модернизации. XVIII-ХХ вв.

   Образ Сибири в массовом сознании россиян - одна из тем, которая в большей степени обсуждается на уровне обыденного сознания, достаточно редко привлекая внимание исследователей-гуманитариев. Между тем, осмысление особенностей восприятия Сибири, выявление факторов, влияющих на содержание и эволюцию образа региона, приближают к пониманию истоков формирования стереотипов обыденного сознания ("Сибирь - колония"; "сырьевой придаток"; "место каторги и ссылки"; "залог могущества Российского" и др.); помогают уточнить природу бинарной оппозиции "центр - восточная окраина"; позволяют конкретизировать представления об историческом содержании геополитического компонента русского национального самосознания; расширяют существующие в исторической науке представления о детерминантах внутренней политики правительства в отношении региона, о причинах и динамике миграционной активности аграрных колонизаторов восточных окраин. При этом, представления русских о Сибири во второй половине XIX в. до настоящего времени не рассматривались как самостоятельная тема.
   На наш взгляд, при изучении особенностей отражения образа Сибири в массовом сознании россиян продуктивно совмещение различных, но внутренне не противоречащих друг другу концептуальных подходов. При изучении образа Сибири в восприятии населения России в изучаемую эпоху методологическое значение для нас имеют выводы специалистов об особенностях социальной психологии людей в эпоху перехода от традиционного общества к индустриальному, о характере влияния модернизации общественных, социально-экономических и цивилизационных структур на массовое сознание россиян [1].
   Очевидно, что интересующая нас тема находится на стыке проблемных полей ментальной истории и исторической антропологии. В исследованиях французских историков Р. Шартье, Р. Мандру, Ж. Ле Гоффа содержатся значимые для нас выводы об особенностях и этапах формирования мира представлений, о характере влияния системы ценностных ориентаций и коллективных образов на коллективное поведение, повседневную культуру людей [2]. В формировании пугающего образа региона как места каторги и ссылки, так же, как и в создании социокультурного мифа о Сибири как "земле обетованной", велика роль ментальных установок, мало рефлексируемых, почти неосознаваемых, провоцирующих импульсивное поведение, одной из характеристик которого является реакция массового заражения. Заметим, что влияние последней на миграционную активность крестьян отмечалось современниками массовых крестьянских переселений в Сибирь второй половины XIX в. [3]
   Представляется перспективным при реконструкции образа Сибири как географического образа обращение к хорологической концепции. Наиболее подробно, на наш взгляд, её основания сформулированы в работах одного из родоначальников культурной географии Д.Н. Замятина [4]. Автор предлагает модификации географических образов в гуманитарных науках. К ним в первую очередь относятся культурно-географические образы. В качестве их частных случаев могут выступать образы геоэкономические, геосоциальные, геополитические, художественные и др. Культура в авторской концепции понимается прежде всего как геокультура, а культурно-географические образы рассматриваются одновременно как часть, элемент и фактор культуры. В рамках предложенной концептуальной парадигмы существенное значение имеет авторская интерпретация понятия "образ". С одной стороны, это максимально дистанциированное и опосредованное представление реальности, он выявляет "рельеф" культуры, являясь одновременно культурой в ее высших проявлениях, с другой же, образ - часть реальности; он может меняться вместе с ней. Не менее значимо наблюдение автора о том, что образ - фактор изменения, динамики реальности.
   Образ региона и его жителей в массовом сознании населения европейской части Российской империи, то есть не сибиряков, продуктивно рассматривать в контексте реконструкции образа "другого" в культуре. Изучение образа "другого" как представителя конкретного этноса, социальной, возрастной, половой группы, конфессионального сообщества - тема довольно популярная в отечественных и зарубежных гуманитарных исследованиях последней четверти ХХ - начала XXI вв. Социологи, культурологи, социальные антропологи, этнопсихологии и историки предлагают свои варианты тематики, свой метаязык и понятийный арсенал, свой набор методов реконструкции образов и факторов, определяющих их содержание.
   Например, ежегодный альманах "Одиссей" за 1993 г. полностью посвящён попытке исторического осмысления формирования образа другого в культуре. Наибольший интерес, с позиции выбранной нами темы, представляет статья филолога-германиста Л.З. Копелева [5]. Автор рассматривает механизм формирования этнических противопоставлений, ставит вопрос о факторах, определяющих содержание образа другого в культуре. Значимыми для нас являются предположения автора о причинах устойчивости во времени того или иного образа "чужого", о соотношении коллективных исторических представлений и индивидуальных в процессе формирования тех или иных образов. Влияние религиозных представлений на содержание образа другого проиллюстрировано С.И. Лучицкой на примере интерпретации образа араба в средневековых западноевропейских хрониках [6]. Продуктивным является вывод исследовательницы о том, что образ другой культуры запечатлен наиболее четко на конфессиональном уровне, при этом именно религиозные представления являют собой наиболее яркий вариант искажения реальности.
   В последние годы появилось достаточно большое число работ, посвященных отражению образов отдельных стран и регионов в сознании представителей различных этнических сообществ. В статьях и монографиях историков и этнопсихологов, этносоциологов и культурологов В.В. Ведерникова, Н.А. Ерофеева, В.Э. Молодякова, С.В. Оболенской, Т.В. Партаненко, А.В. Павловской и др. определены отдельные подходы к изучению образа другого, главным образом, иностранца, предложены методы его реконструкции и интерпретации, которые могут быть востребованы и при изучении образа сибиряка в массовом сознании россиян изучаемой эпохи. Проблема в несогласовании понятийного аппарата, используемого исследователями, в отсутствии единого метаязыка, позволяющего продуктивно заниматься разработкой данной проблематики [7].
   В ходе научных дискуссий в гуманитарных науках выработаны продуктивные для разработки нашей темы представления о содержании следующих понятий: общественное и массовое сознание, общественное мнение, региональная самоидентификация, этнические стереотипы, регион, интеллектуальный ландшафт, культурно-географические и культурно-исторические образы.
   Всю литературу, посвященную избранной теме можно условно сгруппировать по проблемному принципу. К вопросу об отношении правительственных чиновников к Сибири и сибирякам обращался А.В. Ремнев при изучении административной политики самодержавия в Сибири второй половины XIX - начала ХХ в. [8]Анализируя правительственный взгляд на Сибирь во второй половине XIX в., основное внимание автор уделяет особенностям восприятия сибиряков и понимания роли и места Сибири в составе Российской империи. При этом объектами анализа для В.А. Ремнева становятся не только высказывания чиновников столичного и провинциального уровня, но и отдельных представителей русской общественной мысли России: А.И. Герцена, Ф.М. Достоевского и др. Внимание исследователя к сюжетам, находящимся вроде бы за пределами обозначенной проблематики, свидетельствует, на наш взгляд, об интересе к теме отражения образа региона в общественном мнении изучаемой эпохи. Несмотря на то, что историк не вводит понятие "образ Сибири", его категориальный аппарат содержит определения понятий продуктивных с позиций заявленной нами темы.
   Работы таких известных специалистов по истории внутренней политики правительства во второй по половине XIX в., как П.А. Зайончковский, Л.Г. Захарова, М.Д. Долбилов, Н.Г. Карнишина, Б.Г. Литвак, Р. Пайпс, В.Г. Чернуха позволяют выявить связь правительственной политики в отношении Сибири с другими проблемами внутренней политики, определить его место в политических доктринах сторонников либерально-реформаторского и консервативного пути развития страны [9].
   Литература, посвященная социально-экономическому, политическому и культурному развитию Сибири второй половины XIX в. поможет выяснить особенности отражаемой реальности, выявить факторы, предопределившие содержание и эволюцию изучаемого образа. К данной группе, в первую очередь, отнесём работы посвященные изучению роли и места Сибири во внутренней политике правительства. Основные тенденции аграрной политики царизма в Сибири в различные годы изучаемой эпохи выделены в исследованиях А.П. Бородавкина, И.В. Островского, А.Т. Топчия, В.Н. Худякова [10].
   В работах И.А. Асалханова Л.М. Горюшкина, Л.Ф. Склярова, В.А. Степынина, В.Г. Тюкавкина и др. отмечены особенности развития сельского хозяйства региона в изучаемую эпоху, охарактеризовано экономическое и правовое положение крестьян [11]. Благодаря исследованиям В.П. Зиновьева, В.И. Пронина, А.В. Старцева, В.А. Скубневского и др. есть возможность проследить изменения социально-экономической ситуации в регионе под влиянием индустриализации, рассмотреть особенности правового статуса и социального положения представителей торгово-промышленных сословий [12].
   Таким образом, исследования отечественных и зарубежных историков позволяют сопоставить изученные исследователями реалии российской, в частности, сибирской жизни изучаемой эпохи с особенностями их отражения в массовом сознании современников изучаемой эпохи, обозначить и охарактеризовать факторы их детерминирующие.
   Представляется продуктивным изучение особенностей отражения образа региона в сознании россиян в зависимости от социальной, конфессиональной, половой, возрастной, идеологической принадлежности, места их проживания. В первую очередь, интерес представляют работы обобщающего характера, касающиеся численности, состава, правого положения, социального статуса, системы ценностных ориентаций, общественного сознания и социальной психологии представителей больших социальных страт рассматриваемого периода.
   В монографиях А.И. Клибанова, Н.Н. Покровского, К.В. Чистова определены отдельные особенности социальной психологии крестьянства XVIII-XIX в., обозначены некоторые методологические подходы к изучению общественного сознания представителей этой социальной группы [13]. В работах названных авторов, а также в статьях и монографиях М.М. Громыко, Д.А. Лихачева, Т.С. Мамсик, Д.И. Раскина были подняты вопросы о влиянии социально-утопических и религиозных представлений русских крестьян о Сибири на их миграционную активность в отношении осваеваемых окраин страны [14]. В публикациях В.А. Зверева охарактеризовано демографическое поведение сибиряков, выяснено отношение к семье, браку, процессам воспроизводства населения в системе ценностей русского населения сибирских губерний [15].
   В исследованиях Н.П. Матхановой изучены различные аспекты характеристики функционирования и особенностей группового сознания восточносибирской бюрократии [16]. Системе ценностных ориентаций, социальной психологии сибирских предпринимателей посвящали свои сюжеты Ю.М. Беспалова, В.П. Бойко, Ю.М. Гончаров, Л.М. Горюшкин, Г.А. Ноздрин, В.А. Скубневский, Т.К. Щеглова [17]. Значительную информацию о типе поведения сибирской интеллигенции, об особенностях ей группового самосознания и региональной самоидентификации содержат работы Д.А. Алисова, Е.А. Дегальцевой, Т.А. Сабуровой, М.В. Шиловского [18] и др.
   Итак, исследования отечественных и зарубежных историков дают возможность охарактеризовать особенности массового сознания, социальной психологии, системы ценностных ориентаций представителей больших социальных групп русского общества и выяснить специфику отражения в них образа Сибири.
   На рубеже ХХ - начала XXI вв. стали появляться публикации, авторы которых ставят вопрос об актуальности изучения образа Сибири в сознании представителей отдельных социальных и региональных групп и предлагают свои варианты интерпретации данного образа. Так, в статьях и выступлениях А. В. Юдельсона рассматривается образ региона в социально-утопических представлениях русских крестьян и предпринимается попытка объяснить внутреннюю политику правительства в отношении Сибири через призму представлений высшей бюрократии о нашем регионе [19]. Несмотря на сильный схематизм и фрагментарность предлагаемого автором образа Сибири, нельзя не согласиться с тем, что содержание групповых представлений российской политической элиты о регионе существенным образом влияло на эволюцию правительственной политики в отношении Сибири.
   В монографии социолога Н.В. Сверкуновой, посвященной изучению региональной сибирской идентичности, поднимается вопрос об основаниях восприятия Сибири как "другой страны" населением европейской части страны и самими сибиряками в дооктябрьскую эпоху. К числу таких оснований автор относит географическую отдаленность региона; специфические природно-климатические условия; исторические условия заселения Сибири, способствовавшие формированию особого уклада жизни и хозяйствования, появлению социально-психологических черт, присущих населению края; наличие региональной идентичности, проявлявшейся, в частности, в противопоставлении "сибиряки" и "российские" [20]. На наш взгляд, исследования последних лет приближают нас к постановке вопроса о специфике образа региона в массовом сознании современников.
   Целью предполагаемого исследования является реконструкция образа Сибири в массовом сознании россиян во второй половине XIX в. Достижение этой цели подразумевает решение нескольких взаимосвязанных задач: 1)
   определить основные подходы к изучению массового сознания россиян и проанализировать результаты его исследования в гуманитарных науках; 2)
   охарактеризовать "образ Сибири" как феномен массового сознания и интеллектуальный конструкт; 3)
   выяснить условия, факторы формирования и функции образа региона в массовом сознании населения Сибири и жителей европейского центра страны; 4)
   охарактеризовать содержание, структуру и эволюцию образа в сознании представителей основных социальных групп русского общества.
   В работе над предлагаемой темой можно мобилизовать большое число разноплановых письменных источников: законодательные акты, делопроизводственные источники, материалы земской и ведомственной статистики, воспоминания очевидцев и участников переселенческого движения, эпистолярное наследие, художественную литературу, научно-публицистические работы, библиографические описания, периодическую печать, фотодокументы и репродукции картин русских художников на "сибирские" темы.
   1) Законодательные акты помогают реконструировать эволюцию образа региона в сознании представителей высшей бюрократии, выявить особенности отражения данного образа в законотворческой деятельности и во внутренней политике правительства;
   2) делопроизводственные материалы позволят выяснить структуру, содержание и эволюцию географического, природно-климатического, геополитического, геоэкономического, социального образа Сибири в массовом сознании представителей больших социальных групп русского общества. Делопроизводственная документация включает себя следующие группы источников: 1) материалы делопроизводства высших и центральных правительственных учреждений - Государственного совета, Комитета и Совета министров, Сибирских комитетов, Комитета Сибирской железной дороги, Министерства государственных имуществ, внутренних дел, финансов, юстиции и др.;
   3) делопроизводственные источники, исходившие от провинциальной бюрократии (как в губерниях европейской части страны, так и Сибири);
   4) земские ходатайства и решения земских собраний Европейской России;
   5) документы общественных и научных организаций;
   6) документы, исходившие из крестьянской среды (прошения, жалобы и приговоры сельских сходов).
   Статистические источники могут быть использованы при выяснении вопроса о миграционной мотивации участников переселенческого движения в Сибирь, необходимой для выяснения представлений крестьян о регионе. Большую ценность представляют материалы статистических обследований переселенцев, как в районах выхода, так и в местах водворения, многие из которых содержат данные опроса мигрантов о причинах переселения и источниках информирования о восточных окраинах империи.
   Эпистолярные источники (письма крестьян, ссыльных; дневники, мемуары современников) значимы главным образом тем, что они позволяют судить об отношении к Сибири конкретных людей. Изучение индивидуального (личностного) восприятия образа региона приближает нас к пониманию особенностей формирования и отражения его в массовом сознании больших социальных групп русского общества пореформенной эпохи.
   Художественная литература относится к числу источников, которые в последние годы, привлекают довольно пристальное внимание историков-исследователей, главным образом благодаря усилиям специалистов по интеллектуальной истории. Многочисленные разножанровые произведения о Сибири позволяют реконструировать её художественный образ, в значительной степени предопределивший особенности восприятия региона в массовом сознании россиян. Первые шаги в данном направлении уже предприняты исследователями Эртнер Е.Н., автором работы "Образ Сибири в русской литературе ХIХ века" и Спиридоновой Г.С. в исследовании "Образ сибирского "мира" в сюжетах сибирской беллетристики второй половины XIX века" [21].
   Периодическая печать - один из основных источников изучения темы, так как, с одной стороны, на ее страницах находили отражение взгляды на Сибирь представителей различных социальных групп и общественно-политических течений, а с другой, она сама являлась важнейшим фактором формирования общественного мнения по ключевым проблемам сибирской жизни. "Сибирская" тематика активно обсуждалась на страницах таких авторитетных "толстых" журналов, как "Вестник Европы", "Северный вестник", "Русский вестник", "Русская мысль" и "Русское богатство". Она была предметом пристального интереса профессионально-специализированных изданий - "Экономического журнала", "Юридического вестника" и др.
   Взятые в совокупности, все названные группы источников позволяют достаточно полно реконструировать отражение образа Сибири в массовом сознании россиян во второй половине XIX в.

  [1] См. напр.: Опыт российских модернизаций XVIII-ХХ вв. М., 2000; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало ХХ вв.). СПб., 2000. Т. 1-2; Российская модернизация: проблемы и перспективы: (Материалы "круглого стола") // Вопросы философии. 1993. № 7. С. 3-39 и др.
  [2] См. напр.: Гуревич А. Я. Проблемы ментальности в современной историографии // Всеобщая история: дискуссии, новые подходы. М., 1989. Вып. 1. С. 74-75; Шартье Р. Мир как представление // История ментальностей, историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. М., 1996. С. 74-79; Ж. Ле Гофф. С небес на землю (Перемены в системе ценностных ориентаций на христианском Западе XII - XIII вв.) // Одиссей. Человек в Истории. 1991. М., 1991. С. 25-47.
  [3] См. напр.: Романов Н.Н. Переселения крестьян Вятской губернии. Вятка, 1880; Григорьев В.Н. Переселения крестьян Рязанской губернии. М., 1885; Щербина Ф. А. Переселенцы Острогожского уезда // Экономический журнал. 1886. № 22. С. 1-17; Белоконский И.П. Переселение крестьян из Елецкого уезда Орловской губернии // Юридический вестник. 1887. № 10. С. 326 - 333; Гурвич И. А. Переселения крестьян в Сибирь. М., 1888 и др.
  [4] Замятин Д.Н. Моделирование географических образов: Пространство гуманитарной географии. Смоленск, 1999; он же. Географические образы регионов и политическая культура общества // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. М., 1999. С. 116-125; он же. Образ страны: структура и динамика // Общественные науки и современность. 2000. № 1. С. 107-115; он же. Национальные интересы как система "упакованных" политико-географических образов // Политические исследования. 2000. № 1. С. 78-81 и др.
  [5] Копелев Л.З. Чужие // Одиссей. Человек в истории. 1993. Образ "другого" в культуре. М., 1994. С. 8-18.
  [6] Лучицкая С. В. Араб глазами франка: (Конфессиональный аспект восприятия мусульманской культуры) // Одиссей. Человек в истории. 1993. Образ "другого" в культуре. М., 1994. С. 19-37.
  [7] См. напр.: Ведерников В.В. Образ страны, нации, мира в общественном сознании России 1830-1840-х годов // Россия в новое время: единство и многообразие в историческом развитии. М., 2000. С. 11-19; Ерофеев Н.А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских.1825-1853 гг. М., 1982; Молодяков В.Э. "Образ Японии": в Европе и России второй половины XIX - начала ХХ вв. М., 1996; Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских (XIX в.). М., 2000; Партаненко Т.В. Образ России во Франции XV - начала ХХ в.: (По материалам мемуарных и дневниковых свидетельств). СПб., 2001; Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Америка в сравнении с Россией и Славянством, М., 1997; Павловская А.В. Россия и Америка. Проблемы общения культур: Россия глазами американцев. 1850-1880-е годы. М.,1998; Образ России (Россия и русские в восприятии Запада и Востока). СПб., 1998; Строев А. Россия глазами французов // Логос. 1999. № 8. С. 8-42 и др.
  [8] См. напр.: Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика второй половины XIX - начала XX в. Омск, 1998; он же. Региональные параметры имперской "географии власти" (Сибирь и Дальний Восток) // Ab Imperio. 2000. № 3-4. С. 343-358; он же. Сделать Сибирь и Дальний Восток русскими. К вопросу о политической мотивации колонизационных процессов XIX - начала XX в. // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2002. С. 15-28.
  [9] См. напр.: Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880. М., 1964; он же. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978; Захарова Л.Г. Самодержавие и реформы в России. 1861-1874 (К вопросу о выборе пути развития) // Великие реформы в России. М., 1992; Карнишина Н.Г. Столица и провинция в России: управление, контроль, информационная среда (сер. 50 - 80 гг. XIX в.). Дис…докт. ист.наук. М., 2001; Литвак Б.Г. Переворот 1861 г. в России: Почему не реализовалась реформаторская альтернатива? М., 1991; Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993; Чернуха В.Г. Внутренняя политика правительства с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. Л., 1978 и др.
  [10] Бородавкин А.П. Реформа 1861 г. на Алтае. Томск, 1972; Островский И. В. Аграрная политика царизма в Сибири периода империализма. Новосибирск, 1991; Топчий А.Т. Крестьянские реформы в Сибири (1861-1899 гг.). Томск, 1979; Худяков В.Н. Аграрная политика царизма в Сибири в пореформенный период. Томск, 1986 и др.
  [11] Асалханов И.А. Сельское хозяйство Сибири конца XIX - начала XX вв. Новосибирск, 1975; Горюшкин Л. М. Переселенческое движение и сельское хозяйство Сибири во второй половине XIX - начале ХХ вв. Новосибирск, 1989; Скляров Л.Ф. Переселение и землеустройство в Сибири. Л., 1962; Степынин В.А. Колонизация Енисейской губернии. Красноярск, 1962; Пронин В.И. Городское и сельское население Сибири в конце XIX - начале ХХ вв. // Город и деревня Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1984. С. 88-102 и др.
  [12] Пронин В.И. Сибирь в период капитализма. Экономическое развитие Сибири в 1861-1900 г. Новосибирск, 1997; Скубневский В.А. Города Алтая второй половины XIX - центры торговли // Города Алтая (Эпоха феодализма и капитализма). Барнаул, 1986. С. 135-150; он же. Промышленность городов Алтая в пореформенное время // Социально-экономическое развитие Алтая в XVII-XIX вв. Барнаул, 1984. С. 105-121; Зиновьев В.П. Этапы индустриального освоения Сибири // Хозяйственное освоение Сибири. Томск, 1994. С. 5-28 и др.
  [13] Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. М., 1967; Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России XIX в. М., 1978; Покровский Н.Н. Археографические экспедиции и проблемы народного сознания // Археографический ежегодник за 1986 г. М., 1987. С. 159 - 163; он же. Мирская и монархическая традиции в истории российского крестьянства // Новый мир. 1989. С. 205-231.
  [14] Лихачев Д.С. Заметки о русском. Изд. 2. М., 1984; Раскин Д.И. Миграции в общественном сознании русского крестьянства эпохи позднего феодализма // Социально-демографические процессы в российской деревне (XVI - начало ХХ вв.) Таллин, 1986. Вып. 1. С. 75-83; Мамсик Т.С. Хозяйственное освоение Южной Сибири: Механизмы формирования и функционирования агропромысловой структуры. Новосибирск, 1989; Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991; она же. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX // М., 1986; и др.
  [15] Зверев В.А. Дети - отцам замена: Воспроизводство сельского населения Сибири (1861-1917 гг.). Новосибирск, 1993; он же. Региональные условия воспроизводства крестьянских поколений в Сибири (1861-1917 гг.). Новосибирск, 1998.
  [16] Матханова Н.П. Генерал-губернаторы Восточной Сибири середины XIX в. В.Я. Руперт, Н.Н. Муравьев-Амурский, М.С Корсаков. Новосибирск, 1998; она же. Высшая администрация Восточной Сибири в середине XIX в. Проблемы социальной стратификации. Новосибирск, 2002.
  [17] Беспалова Ю.М. Ценностные ориентации в культуре западносибирского предпринимательства второй половины XIX - начала XX вв. Томск, 1998; Бойко В.П. Томское купечество в конце XVIII-XIX вв. Из истории формирования сибирской буржуазии. Томск, 1996; Бочанова Г.А., Горюшкин Л.М. Ноздрин Г.А. Очерки благотворительности в Сибири во второй половине XIX - начале XX вв. Новосибирск, 2000; Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX - начала ХХ вв. (По материалам компьютерной базы данных купеческих семей Западной Сибири. М., 1999; он же. Городская семья Сибири второй половины XIX - начала ХХ вв. Новосибирск, 2002 и др.
  [18] См. напр.: Алисов Д.А. Городская среда и население Омска в конце XIX - начале XX вв.// Страницы исторического прошлого Омска (XIX - начало XX вв.): Краеведческий сборник. Омск, 1994. С. 40-52; Он же. Культура городов Сибири в условиях модернизации (к постановке проблемы) // Сборник научных трудов Омского музея изобразительных искусств им. М.А. Врубеля. Омск, 1997. С. 5-16; Дегальцева Е.А. Общественные неполитические организации Западной Сибири (1861-1917 гг.) Бийск, Барнаул, 2002; Сабурова Т.А. Модель мира интеллигенции в историко-культурологическом исследовании // Проблемы историографии и истории. Омск, 2002. С. 38-51; Шиловский М.В. Общественно-политическое движение в Сибири второй половины XIX - начала ХХ вв. Новосибирск, 1997. Вып. 1-4; и др.
  [19] Юдельсон А.В. Сибирь в русской социальной утопии // Из истории освоения юга Западной Сибири русским населением в XVII - начале ХХ вв. Кемерово, 1997.
  [20] Сверкунова Н.В. Региональная сибирская идентичность: опыт социологического исследования. СПб., 2002.
  [21] Эртнер Е.Н. Образ Сибири в русской литературе XIX в. // http://utmn.ni/No6/text16.htm; Спиридонова Г.С. Образ сибирского "мира" в сюжетах сибирской беллетристики второй половины XIX века // http://arctogaia.krasu.ru/laboraton/spiridonova.