Российско-китайские связи имели место еще в эпоху расцвета сухопутной торговли между Европой и Азией вдоль Великого шелкового пути. Однако вплоть до середины XIX века взаимодействие между Россией и Китаем было весьма слабым в силу их значительной географической отдаленности друг от друга. Вместе с тем взаимная выгода в торговом обмене побуждали Россию и Китай во второй половине XIX в. поддерживать эти связи. Объем и формы торговли во многом зависели от характера политических взаимоотношений между двумя государствами и ситуации в пограничной зоне. Основные условия приграничной торговли были оговорены межгосударственными договорами второй половины XIX в.

До 1851 г. въезд в Китай русским купцам был запрещен, для торговли использовались посредники – приказчики из татар, а также среднеазиатские купцы – ташкентцы, бухарцы и другие. Положение осложнялось тем, что не была четко определена российско-китайская границ, поэтому казахские роды из приграничных территорий, имея русское подданство, кочевали в китайские пределы и обратно, производя торговые операции контрабандным путем.

В торговом «Трактате, заключенным между Россией и Китаем, о торговле в Кульдже и Чугучаке» 25 июля 1851 г.*, прежде всего, говорилось о том, что он был подписан для пользы обоих государств и свидетельствует об их заботе о мире и благосостоянии своих подданных, в ходе чего еще сильнее скреплялась взаимная дружба двух держав. «Для подданных обоих государств… открывалась торговля в Или (Кульдже) и Тарбагатае (Чугучаке)», кроме того, в Или (Кульдже) и Тарбагатае (Чугучаке) открывались консульства России. Помимо Кульджи и Чугучака русские купцы теперь могли ездить с товарами в Кашгар. Здесь русскому правительству также разрешалось учредить свое консульство. Для наблюдения за делами русских подданных со стороны России назначался консул, а также чиновник из Илийского Главного управления, который вел и контролировал дела китайского купечества.

При следовании торгового каравана в Или (Кульджу) русских купцов сопровождал старшина (караван-баши), который предъявлял караульному офицеру на китайском пикете билет своего государства. В функции караульного офицера входило записать число людей, скота и вьюков с товарами, затем караван отправляли в сопровождении офицера и солдат от пикета до пикета. В соответствии с договором «в дороге не позволялось ни солдатам, ни купцам делать друг другу какие-либо стеснения и обиды»[1]. Как видим, в Трактате оговаривались и правила пересечения границы, которые устанавливали наличие определенных билетов для русских купцов.

Интересна по содержанию статья 6 из данного Трактата, в которой говорится: «Если во время следования русских караванов вне линии китайских караулов будет учинен барантовщиками внешних аулов (киргизских) грабеж, нападение или другое преступление, то китайское правительство в разбирательство сего не вступается; по прибытии же каравана в пределы Китая, а равно во время пребывания в торговых домах, где складываются товары, купцы сами должны беречь и охранять свое имущество; еще с большею осторожностью имеют они смотреть за своим скотом, который будет пастись в поле. В случае какой-нибудь, паче чаяния, пропажи, немедленно дается известие китайскому чиновнику, который вместе с русским консулом исследует со всею точностью следы пропажи. Если эти следы откроются в селениях китайских подданных, и будет пойман вор, то его судить со всею строгостью и безукоснительно; если же отыщутся какие из украденных вещей, то возвращаются по принадлежности».

Итак, статьи Кульджинского договора 1851 г. устанавливали не только правила пересечения границы, но и наказание за воровство в пределах китайской территории, причем при следовании торговых караванов русских купцов на приграничной территории китайская сторона не несла никакой ответственности за учиненный на границе грабеж, в случае же воровства на территории Китая, если вор будет найден, он наказывался по всей строгости.

Важным достижением межгосударственных отношений России и Китая является статья 9, в которой провозглашено, что: «русские и китайские купцы посещают свободно друг друга по делам торговли; но первые, находясь в торговом дворе под наблюдением русскою консула, могут ходить но форштату и улицам только с билетом своего консула, без которого (билета) выход им не позволяется»[2].

Заключение Кульджинского договора, по мнению ученого Чжен Кун Фу, имело важное значение как для русского, так и для китайского государства: Россия с его помощью надеялась обеспечить охрану границы, не допустить европейского влияния в этом регионе и одновременно расширить взаимную торговлю через территорию Западного Китая. В свою очередь, Китай был заинтересован в спокойной обстановке вдоль общей границы из-за ухудшения внешнеполитической ситуации после окончания опиумной войны с Англией и вследствие обострения внутренних противоречий, он также стремился к регулированию торговых контактов с Россией[3].

По условиям заключенного договора, в Кульдже (г. Или) и Чугучаке (г. Тарбагатай) учреждалась взаимная беспошлинная торговля (статья 3): «торговля сия открывается ради взаимной дружбы двух держав, а потому с обеих сторон пошлины не брать никакой». Русским купцам на китайской стороне отводились специальные места для ведения торговли и выпаса скота (статья 11), и предоставлялась местная охрана. Договором особо оговаривались категории лиц, допускавшиеся к торговле с Синьцзяном, и поощрялись меры по охране крупных караванов. Одновременно расширялись права китайских торговцев в Троицкой, Петропавловской, Семипалатинской таможнях и Усть-Каменогорской заставе, а также вводилось взаимное обязательство по выдаче преступников (статья 10) и предусматривалось учреждение российских консульств в Кульдже и Чугучаке[4].

Заключение Кульджинского договора 1851 г. ознаменовало новый этап в русско-китайских межгосударственных отношениях. Договор регулировал важнейшие аспекты экономических связей Китая и Центрально-азиатского региона и вплоть до подписания Петербургского договора 1881 г. служил основанием для ведения обширной торговли между Россией и Китаем при посредничестве казахских торговцев.

1 января 1860 г. Китай потерпел поражение во второй Опиумной войне, что вынудило китайское правительство подписать 2 ноября 1860 г. Пекинский Договор между Китаем и Россией, который стал первым официальным документом о проведении границ между двумя государствами в Центральной Азии. «Пекинский дополнительный договор об определении русско-китайских границ, порядке дипломатических сношений и о торговле в Кулъдже», который также  был подписан «для вящего скрепления взаимной дружбы между двумя империями, для развития торговых сношений и предупреждения недоразумений»[5].

Пекинский договор устанавливал лишь приблизительное соответствие будущей границы с линией действующих аванпостов китайских войск. Предполагалось, что детальное разграничение состоится на месте, так как географические представления того времени были весьма смутные[6]. Так, первая статья Договора закрепляла передачу России земель, расположенных к востоку от реки Уссури, площадью в 10 тыс. кв. км, а вторая гласила: «Граничная черта на западе, доселе неопределенная, отныне должна проходить, следуя направлению гор, течению больших рек и линии, ныне существующих китайских пикетов, от последнего маяка, называемого Шабин-дабага, поставленного в 1728 г., по заключении Кяхтинского договора, — на юго-запад до озера Цзай-сан (так в подлиннике, имеется в виду оз. Зайсан. – Б.А.), а оттуда до гор, проходящих южнее озера Иссык-Куле и называемых Тэнгэри-шань или Киргизским Алатау, иначе Тяньшаньнаньлу (южные отроги Небесных гор), и по сим горам до Коканских владений»[7].

Далее говорилось о том, что пограничная черта на западе между двумя государствами до сих пор не была определена, несмотря на тот факт, что китайские пикеты (сторожевые заставы) находились там уже долгое время.

Для постановки пограничных знаков на востоке – от озера Хинкай до реки Тумыньцзян, а на западе – от маяка Шабин-дабага до Коканских владений, российское и китайское правительства должны были назначать доверенных лиц (комиссаров). В обязанности командированных доверенных сановников (комиссаров) входило составление карт и подробных описаний пограничной линии в четырех экземплярах – два на русском и два на китайском или маньчжурском языках. Карты и описания утверждались подписями и печатями комиссаров; затем два экземпляра – один на русском, другой на китайском или маньчжурском языках, вручался русскому правительству, а два экземпляра – китайскому правительству, для хранения. По случаю вручения карт и описания пограничной линии составлялся протокол, который утверждался подписями и печатями комиссаров и считался дополнительной статьей этого договора.

Некоторые статьи данного договора касались и развития торговых отношений. Так, китайским купцам разрешалось ездить для торговли в Россию, а русские купцы имели право ездить для торговли в Китай в любое время. Ставилось одно условие для русских купцов: чтобы в одном и том же месте их не должно быть более двухсот человек; притом они должны иметь билеты от своего пограничного начальства, в которых обозначается имя караванного старшины, число людей, состоящих при караване, и место, куда следует караван (статья 5).

Статья 7 договора определяла условия торговли: «Как русские в Китае, так и китайские подданные в России, в местах, открытых для торговли, могут заниматься торговыми делами совершенно свободно, без всяких стеснений со стороны местного начальства, посещать также свободно и во всякое время рынки, лавки, дома местных купцов, продавать и покупать разные товары оптом или в розницу, на деньги, или посредством мены, давать и брать в долг по взаимному доверию.

Срок пребывания купцов в местах, где производится торговля, не определяется, а зависит от их собственного усмотрения»[8]. К тому же русские купцы в Китае, а китайские в России состояли под особым покровительством обоих правительств. Для наблюдения за купцами и предотвращения могущих возникнуть между ними и местными жителями недоразумений, русское правительство, на основании правил, принятых для Или и Тарбагатая, назначало своих консулов в Каш­гар и Ургу. 

Ряд межгосударственных договоров, заключенных в конце 1860-х - начале 1870-х гг. касался только торговых отношений, например,  подписанные в  апреле 1869 г. «Правила сухопутной торговли между Россией и Китаем» являлись продолжением правил для сухопутной торговли, заключенных 20-го февраля 1862 г. между обеими державами в виде опыта на три года, которые были дополнены по взаимному между собою соглашению. 

Статья 2 определяла право русских купцов торговать также беспошлинно по всем местам, подчиненным Китаю и Монголии, в которых находились китайские власти, и по всем аймакам, находящимся в непосредственном ведении этих властей. Но при этом купцы должны были иметь от своего пограничного начальства на русском, китайском и монгольском языках билет, в котором прописывалось имя купца, род и количество товаров, число тюков, верблюдов, волов, лошадей. По прибытии на первый китайский пограничный караул они обязаны были предъявить билет караульному чиновнику, который, после осмотра, удостоверяли печатью или подписью. 

Если же купец был без билета, то товар его конфисковывали, а с ним поступали, согласно 10-й статье Пекинского договора, как с пере­бежчиком: подвергали аресту и препровождали в Россию.

Русский консул строго наблюдал, чтобы купцы не ездили торговать без билета. То есть, пересечение границы без билета строго запрещалось. Данные билеты выдавались на срок 6 месяцев. В случае потери билета, купец должен был немедленно сообщить об этом начальству, которое выдало его, обозначив в своем заявлении день выдачи и номера билета. Начальство немедленно высылало ему новый и, для удобного осмотра и пропуска на дальнейшем пути, отмечало на нем, что он выдан во второй раз. А чтобы товар не задерживался дорогой, купец заявлял о том же в ближайшей по пути таможне, которая, удостоверившись в подлинности заявления, выдавала ему временное свидетельство, с которым он и следовал.

Данные правила были утверждены в виде опыта, на пять лет, с тем, что если какое-либо правительство, русское или китайское, пожелает сделать в них перемены, то в течение шести месяцев до окончания срока об этом должны сделать заявление. Если такого заявления не поступит ни с той, ни с другой стороны, то правила утверждались на новый пятилетний срок, и заявление о переменах предоставлялось в течение 6-ти месяцев по прошествии данного срока.

Для контроля прибывающих на территорию Казахстана устанавливались особые правила пересечения границы. Так, для «иноземцев», прибывавших из-за границы в Семиреченскую область (для руководства местному начальству), были установлены правила и были разосланы всем уездным начальникам при циркуляре от 9 октября 1869 г. № 3478.

Прибывших на территорию Казахстана по официальным документам подразделяли на несколько категорий, от этого зависел и срок их пребывания в государстве. «Тем из них, которые прибыли для целей торговых или промышленных, уездный начальник выдаст вид с описанием примет сроком, смотря по надобности, для которой прибыл иноземец, но ни как более одного года. Прибывшим для принятия подданства и водворению иноземцев … уездный начальник выдаст вид сроком на 3 месяца на временное проживание для избрания места причисления и взятия от местного общества приговора на принятие его в среду свою, от представления такового приговора не освобождаются и иноземцы, приписывающиеся к таким поселенцам, где русским подданным позволена приписка без приемных договоров. В то же время, уездный начальник должен о разрешении принятия таковых туземцев в подданство представление Военному Губернатору… а этот последний Туркестанскому Генерал-губернатору, для разрешения на водворение их и принятие в подданство»[9].

Каждому человеку, пересекающему границу, выдавался отдельный билет с указанием всех провозимых туда предметов, которые были разрешены к ввозу в Китай по договору 1881 г. Билеты эти выдавались «туземцам» на основании удостоверений волостных управителей о личности, отправляющихся в Китай, и их благонадежности, а также по представлении надлежащего поручительства. Обычно такие билеты выдавались тем, кому необходимо было выехать в Китай с деловой целью, например, по торговым делам. Так, из Джаркентского уездного управления выдавалось свыше 1000 билетов[10].

Китайские подданные – дунгане, казахи и др. принимали активное участие в торговле. Они доставляли в российские пограничные пункты соболей, лисиц, а в Зайсанском уезде местным покупателям продавали овец. Китайцы и дунгане, не владевшие ни русским, ни казахским языками, нанимали в городах Казахстана переводчиков из числа мусульман, проживавших в Китае, знакомых с условиями торговли с китайскими подданными, хотя взаимный обмен товарами не обходился «без употреблений беззастенчивых толмачей»[11].

Правила пересечения границы по торговым делам были установлены договорами между Россией и Китаем в 1860-1880-е гг., в соответствии с которыми выдавались определенные билеты учрежденного образца, которые «свидетельствуются подлежащим китайским начальством, с обозначением в оных, на русском и китайском языках, имени владельца товаров, тюков и рода заключающихся в них товаров…»[12]. При наличии билета купец «имеет свободный доступ и покровительство». В фонде Канцелярии Туркестанского генерал-губернатора ЦГА Республики Узбекистан сохранился образец такого билета, который впервые извлечен автором из фондов вышеназванного архива. Данная форма билетов была утверждена Министерством Иностранных дел по согласованию с Министерством Финансов, в соответствии с распоряжениями которых были отпечатаны бланки «для того, чтобы разослать таковые к тем начальствам, которым будет поручена выдача означенных билетов». Первые 250 бланков, выпущенных в ноябре 1881 г. Министерством иностранных дел для русско-подданных, отправляющихся в Китай, были отправлены генерал-губернатору Туркестанского края Г.А. Колпаковскому, который должен был «снабжать бланками этими, по мере надобности, подлежащие начальства вверенного ему генерал-губернаторства»[13].

Вместе с тем из поступавших рапортов военных губернаторов, хранящихся в архиве, видно, что процедура получения билетов затягивалась на несколько дней. Так, в рапорте военного губернатора Ферганской области от 8 июня 1882 г. сообщалось «о неудобствах, встреченных  при выдаче туземцам установленных последними договорами билетов»[14]. Дело в том, что выдача данных билетов возлагалась на военных губернаторов, для получения которых лицам, проживающим в уездах, необходимо обращаться к уездным начальникам, которые, в свою очередь, выходят с представлением к военному губернатору. При обращении о выдаче билета торговец «должен окончательно сформировать караван для того, чтобы сообщить все те сведения, которые нужны для внесения в билет». Затем «пока получится представление от уездного начальника о выдаче билета, проходит, по меньшей мере, дней восемь, а между тем торговец в ожидании билета, должен нести известный расход на содержание вьючных лошадей и лиц, отправляющихся с караваном». С целью устранения этого неудобства, военный губернатор Ферганской области предлагал «бланки билетов для отправляющихся в Китай по предварительном утверждении их моею подписью, разослать уездным начальникам с тем, чтобы последние выдавали эти бланки непосредственно лицам, желающим отправиться для торговли в Китайские владения»[15].

Пока в администрации решались такого рода вопросы, торговцы поступали по своему усмотрению, что приводило к пересечению границы незаконным путем. Уже в начале ХХ в. посланник в Пекине уведомил Министерство иностранных дел, что без установленных билетов обходилось приграничное население, которое откочевывает в китайские пределы на зимовки и летовки вследствие совершенно свободного передвижения через границу. «Торговцам же необходимы билеты в качестве накладных для перевозки товаров через границу подданными обоих государств, для распродажи которых издавна был установлен и вошел уже в обычай 6-месячный срок». Отвечая на запрос о продлении срока действия билетов, выдаваемых казахам на переход нашей границы, посланник в Пекине ответил, что учитывая «несомненно продолжительные сношения с Пекином на почве толкования трактатов»[16], а также то, что изменение сроков действия билетов одной стороной, потребует изменения билетов другой стороной, предложил сохранить существующий порядок выдачи казахам билетов на 6-месячный срок.

Таким образом, необходимость решения ряда межгосударственных проблем между Россией и Китаем во второй половине XIX в. способствовали наряду с государственно-территориальным разграничением в Центральной Азии развитию русско-китайских торговых отношений, которые регламентировались государственными договорами, заключенными в исследуемый период.